Прокурорский откат Ирины Венедиктовой
16.05.2020
Ни один из ее предшественников не проваливался так быстро. За два месяца были свернуты резонансные маркерные расследования, остановлена реформа, начали выполняться политические и ведомственные заказы.
На протяжении первых недель работы нового генпрокурора Ирины Венедиктовой стало понятно, что она начнет переделывать реформу под прихоти Банковой. Потребность власти в таких изменениях возникла не только из-за недовольства ее теневой стороны слишком тщательной очисткой прокурорских рядов во времена Рябошапки. Дело также в том, что последний якобы не выполнял ключевых, по мнению ближайшего окружения Зеленского, задач.
Они касались заключения Петра Порошенко и его ближайших сателлитов. Но сугубо политический лозунг Зеленского “Прийде весна — саджати будемо” должен был приобретать реалистические контексты через юридические механизмы. В действительности же под ковром проходила игра с нулевой суммой, ведь непрерывность обвинений со стороны разных юридических скакунов заканчивалась ничем еще на уровне подготовки именно из-за слабости юридической позиции последних.
Насколько известно, Рябошапка об этом заявлял президенту. И неоднократно подчеркивал, что обвинять надо по делу, а не в рамках ярких политических обещаний. Поэтому прежде чем сажать, нужно хорошо вскопать почву аргументов. Было бы желание.
Но наши многочисленные органы правопорядка до сих пор плавают по верхам, а не реально копают. А главный украинский вопрос “это за деньги или по глупости?” остается актуальным. Поэтому не удивительно, что единственный известный нам официальный проект подозрения Порошенко, подготовленный подчиненными Венедиктовой в ГБР, тоже оказался пшиком. Тот случай был детально описан в одном из предыдущих текстов. Сказать, что качество подозрения ниже плинтуса, — это очень мягко подойти к оценке процессуального документа.
О перезагрузке системы органов уголовной юстиции страны при таком раскладе говорить не приходится.
Настоящая причина увольнения Рябошапки
Будем откровенны, Генпрокуратура всегда ориентировалась на политические заказы и конъюнктуру. Соответствующие практики надо было как-то ломать. Это постепенно попытался реализовать Руслан Рябошапка. Его попытки в конце концов разбились о суровые реалии политических раскладов. Влиятельные народные депутаты от “Слуги народа” позволяли себе звонить по поводу возможности оставить тех или иных прокуроров в ходе аттестации в Офисе генпрокурора.
Еще раз для тех, кто не уловил основную мысль: члены политической партии, пришедшей к власти на волне критики Порошенко за его реверансы относительно “пригретых” прокуроров и судей, звонили и просили не увольнять прокуроров.
Конечно, никто из команды Рябошапки не хотел делать исключений. Более того, это ставило под угрозу весь процесс очищения в целом. Поэтому были отказы. И такие вещи крайне раздражали представителей Зеленского. Но глобально помешать Рябошапке не могли, ведь у него был ключевой союзник — Андрей Богдан. И как только произошла его замена на должности руководителя офиса президента на нового главу — Андрея Ермака, “понеслось” с фантастической скоростью. Как известно, неоднозначный Богдан, сознательно или нет, но поддерживал баланс сил в команде Зеленского. Ермак, в свою очередь, сразу взял курс на замену “не своего” Рябошапки на “свою” Венедиктову.
Возможно, новому главе ОПУ показалось, что руководить Офисом генпрокурора, как и проводить реформу, может кто угодно. Как у большевиков, доверивших “кухаркам управлять государством”. Нет, мы сейчас ни в коем случае не проводим параллели между Венедиктовой и этой профессией. Тут, скорее, о принципе, потому что для эффективного управления надо пользоваться не “лифтами“, а карьерными ступеньками. Но с Ириной Валентиновной это больше напоминало катапульту, которая ошеломила высотой и стремительностью взлета, но не прибавила в траектории опыта.
Давно понятно, что профессионализм для Зеленского значит меньше, чем преданность. При условии функционирования “ухократии” (кто ближе к ушам президента, тот и правит) замена Богдана на Ермака конвертировалась в снижение доверия к Рябошапке. Последний постоянно отказывался подписывать сомнительные подозрения, например в отношении Ульяны Супрун (постичь суть медицинской реформы президенту в результате так и не удалось) и Максима Нефьодова с Денисом Гутенко (кейс связан не с экспортом масок, а с санкциями на внешнеэкономическую деятельность).
Так что надо различать причину и повод. Причиной было снижение доверия, а решающим поводом — неподписание Рябошапкой подозрения Порошенко.
Стоит сказать, что в этой истории генпрокурор Рябошапка не проявил необходимых политических умений для страны со слабыми демократическими традициями. В конце концов, это и плюс, и минус. Потому что руководитель органа правосудия должен быть над политическими баталиями. В офисе президента ключевым союзником был его давний знакомый Андрей Богдан. Конечно, коммуникация велась и персонально с Владимиром Зеленским. Но это были разные истории.
При этом с руководителями МВД и СБУ Рябошапка пытался выстроить исключительно рабочие отношения, ведь именно Офис генпрокурора координирует работу всех органов правопорядка. Да и, будем откровенны, Авакову и Баканову очень не нравились отказы Рябошапки принимать участие в “экстравагантных” процессах, которые они периодически инициировали.
В демократической стране отстраненность генпрокурора от политики — нормальная история. В условиях, как уже отмечалось, “ухократии” это равнозначно самоубийству. Так, собственно, и получилось.
Кадры решают все
Попытки построить свою вертикаль власти в органах прокуратуры и направлять офицеров правосудия на выполнение политических заказов не являются новеллой, которую принес с собой Зеленский или начала Венедиктова. Но она вернула эти практики. И именно для выстраивания контролируемой вертикали назначила своими советниками сначала шесть человек, пять из которых не прошли аттестацию и были уволены Рябошапкой. Со временем Венедиктова подобрала себе еще несколько помощников, качественно не отличающихся от назначенных в начале каденции.
Следует отметить, что и заместителей Ирина Валентиновна обновила по максимуму. И очень показательно непрофессионально. Вслед за Рябошапкой сразу уволился его первый заместитель — Виталий Касько. Здесь, кстати, справедливо сказать, что Касько вообще не проявлял публичности, занимаясь процессуальным руководством расследований Национальной полиции и ГБР. Так, под ним было расследование дела об убийстве Павла Шеремета. Ключевое — было, и все. Но сам Касько оказался значительно коммуникабельнее своего шефа, потому что вел свою игру, устанавливая связи не только с сопредельными силовиками, но и с офисом президента.
Со временем ушел Виктор Чумак. Оставались только Гюндуз Мамедов и Виктор Трепак, занимавшийся в том числе расследованием убийства Екатерины Гандзюк. Он тоже ушел после перераспределения функциональных обязанностей между заместителями, когда, по сути, лишился ключевого влияния на ведение расследования дела Гандзюк. А также не дал согласия на оперативное подозрение Сергею Стерненко в ситуации, когда уголовное производство о нападении на него (как ключ к мотиву его действий, приведших к гибели одного из нападавших) только должно было активно начаться после замены прокурора. Стоит отметить, что и из подчинения Мамедова впоследствии забрали подразделение, занимавшееся реформой органов прокуратуры. Но этот процесс стартовал в начале апреля.
Итак, на вакантные позиции пришли новые заместители — Алексей Симоненко, Игорь Мустеца, Андрей Любович. По поводу этих прокуроров отмечу несколько моментов. Первый среди них — Алексей Симоненко сразу же публично оскандалился, выйдя к активистам на акцию из-за преждевременной передачи в суд материалов расследования убийства Екатерины Гандзюк. Новый заместитель хотел объяснить причину такой скорости завершения досудебного расследования по этому кейсу. Но не смог даже четко указать фигурантов производства. Второго — Игоря Мустецу называют близким к так называемому королю буковинской контрабанды Илье Павлюку. Третий — Андрей Любович, по нашим данным, стал заместителем по протекции олигарха Игоря Коломойского.
Баланс сил, диверсификация, взаимопомощь. Безусловно, с такими кадрами Венедиктова стопроцентно сможет перевести прокурорские “вагоны” на новые узкоколейные европейские рельсы с “ширококолейки”, сконструированной во времена Советского Союза.
Маркерные уголовные производства
Прежде всего во время выступления с трибуны Верховной Рады Ирина Венедиктова обещала все подряд, включая то, что народные депутаты не будут считать ее назначение ошибкой. Сейчас не один десяток парламентариев уже задумываются над ошибочностью своего выбора. Так, ключевыми для появления сомнений являются два кейса, где очевидны как пробелы в понимании ситуации, так и заангажированность в интересах отдельных политиков, силовиков и бизнес-групп. А иногда и банальное неумение просчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Даже если ты намериваешься публично врать.
Начнем с расследования убийства Екатерины Гандзюк. Так, 27 апреля представители Офиса генпрокурора заявили о завершении досудебного расследования и передаче дела в суд. Это должно было бы стать положительной новостью для всех, но не стало. Почему? Потому что позиция стороны защиты пострадавших в этом деле (семьи Гандзюк) и инициативы “Кто заказал Катю Гандзюк?” простая — подобное решение преждевременное и лишь повредит делу. В таком виде, в котором кейс передали в суд, у дела нет шансов на вынесение обвинительных приговоров для организатора и заказчика убийства. Ими активисты называют Алексея Левина, экстрадированного из Болгарии (оттуда его фактически “доставал” уволенный Виктор Трепак), и влиятельного политика Херсонщины Владислава Мангера. Это уже не говоря о других причастных к организации и заказу убийства.
Как сообщили друзья Гандзюк, Ирина Венедиктова шантажировала прокуроров, занимающихся этим делом. Почти за неделю до объявления о финише расследования, а именно — 21 апреля, Венедиктова ликвидировала департамент, в котором работали все прокуроры, занимающиеся расследованием резонансного убийства. И напоследок активисты добавили, что вышеупомянутый Владислав Мангер неплохо “поспособствовал” руководителям прокуратуры в соответствующем процессе передачи недорасследованного убийства Гандзюк.
Второй важный кейс касается подписания сообщения о подозрении Сергею Стерненко. По информации наших источников в Офисе генпрокурора, процессуального руководителя группы следователей по двум производствам (где в первом Стерненко — потерпевший, на которого напали, а во втором — может стать подозреваемым в умышленном убийстве) действительно поменяли. Как и заявил адвокат Стерненко Виталий Коломиец.
Уже на этой неделе Стерненко могут предъявить подозрение в умышленном убийстве. В то время как расследование первого производства, где он потерпевший, положили в стол. Свидетели не опрошены, второй напавший скрывается за границей, и его не разыскивают, а линия Подобедова—Посувайло — возможных организаторов нападения, ведущая к одесским правоохранителям, не разрабатывается. Защита Стерненко, впрочем, как и адвокат вдовы погибшего Кузнецова, в интервью ZN.UA требуют справедливого расследования двух производств. Это блокируется руководством МВД.
Таким образом, вопрос об этом активисте оказался крайне чувствительным для нового генпрокурора. Уже известно, что о подписании процессуального документа просил вечный руководитель МВД Арсен Аваков. Для последнего заключение Стерненко стало идеей фикс. В свою очередь, связь Авакова с Венедиктовой наблюдается еще и через работу брата генпрокурора на бизнес-структуры Арсена Борисовича. Между тем сам активист четко выстроил линию своей защиты, успешно используя заполитизированные атаки на него. В то время как на Стерненко льются тонны грязи из телевизора, ретранслирующего позицию Авакова устами депутата ОПЗЖ Ильи Кивы на телеканалах кума Путина Виктора Медведчука, активист готовит заявление о преступлении (незадекларирование ценных швейцарских часов Hublot и пользование квартирой) в отношении самой генпрокурора. И подает их в Национальное антикоррупционное бюро Украины. Венедиктова, со своей стороны, заявляет самоотвод по делу Стерненко в связи с конфликтом интересов. Сюр? Нет, наша “правоохранительная” система.
Откат реформы органов прокуратуры
Еще один важный момент, на который нужно обратить внимание, — ход реформирования органов прокуратуры. Напомним, в сентябре прошлого года при прямом лоббировании изменений Рябошапкой, был принят закон, дававший возможность начать коренные изменения в этом органе правопорядка.
Среди ключевого: глобальное очищение прокурорских рядов от непрофессиональных и недобросовестных офицеров правосудия, уменьшение максимального количества сотрудников органов прокуратуры с 15 до 10 тысяч человек, доступ к прокурорским должностям профессионалам не из системы, постепенное повышение базового оклада, ликвидация военных прокуратур с двойным подчинением, предоставление генпрокурору полномочий по утверждению стратегий развития органа правосудия, системы оценивания качества работы подчиненных, измерение и регулирование нагрузки прокуроров и т.п.
Часть из вышеупомянутых “новых” функций уже могла быть реализована, если бы на должности оставался Руслан Рябошапка. Не собираюсь его идеализировать, о результатах его работы можно было бы судить спустя некоторое время, объективно и критически. Но работать же не дали. В рамках политической борьбы его снесли с должности под лай парламентских пуделей олигархов, экс-регионалов и просто зевак, отобранных год назад перед выборами по объявлению. Почему же за два месяца Венедиктова не продолжила начатое? Почему вместо этого мы видим возвращение на должность одиозных персон, к примеру, экс-главы столичной прокуратуры Романа Говды?
Следует также вспомнить и об изменении в приказе генпрокурора, которым “улучшили” структуру кадровой комиссии, назначающей прокурора на административную должность. Объясняем, статус “прокурор” не обязательно означает, что это лицо занимает высокую должность. Условно говоря, все руководители подразделений, заместители прокурора и прокурор города Киева — административные должности. И именно на такие “хлебные” места был изменен формат отбора. Раньше, во времена Рябошапки, состав комиссии был равномерным — трое “прокурорских” и три эксперта от международных доноров. Как следствие, при условии единства позиции представителей непрокурорских кругов даже генпрокурор не мог протащить своего человека на должность.
Сегодня ситуация совсем другая. Венедиктова внесла изменения в вышеупомянутый приказ (от 15 апреля 2020 года за №190). Теперь в состав соответствующей комиссии входят по меньшей мере четверо “прокурорских”, а остальные — три или меньше — представители высших учебных заведений, научных учреждений или лица, делегированные международными неправительственными организациями и дипломатическими миссиями.
Следовательно, в состав соответствующей “административной” комиссии входят исключительно сотрудники, иными словами, подчиненные Офиса генерального прокурора и два представителя высших учебных заведений.
Еще одной новеллой от новой генпрокурора стало “сливание” судебных процессов против прокуроров, оспаривающих свое увольнение.
Уже приходилось объяснять, что подавляющее большинство исков этих прокуроров по результатам собеседований не содержат серьезных аргументов для их восстановления. Абсолютное большинство из них не соответствовали критериям добропорядочности или профессионализма. Относительно последнего могут заметить, что профессионализм не проверялся в ходе интервью. Но это неправда, потому что перед каждым таким собеседованием прокурор получал практическое задание (на применение норм права) и непосредственно перед комиссией давал ответ на него.
Кроме этого, мы уже упоминали о том, что Венедиктова попыталась забрать у детективов НАБУ все уголовные производства, касающиеся олигарха Олега Бахматюка, и передать их в СБУ. Видимо, тоже в рамках продолжения реформы, о котором она постоянно заявляет со всех трибун. Дело в том, что Бахматюк сейчас скрывается за границей, а подчиненные директора НАБУ Артема Сытника имеют полное право после возвращения вручить ему сообщение о подозрении. Почему Венедиктова прямо подыгрывает экс-владельцу “VAB-банка”? Ответ прозаичный: ключевой лоббист назначения ее на должность (а речь идет о главе офиса президента Андрее Ермаке) дружит с Бахматюком.
Е fructu arbor cognoscitur
(по плоду узнается дерево — лат.)
Очевидно, со временем Венедиктова могла бы стать хорошим политиком, даже больше, быть в руководстве парламента. Но эти места оказались занятыми теми, кто привел ее в политику (речь идет о Руслане Стефанчуке). Желания учиться и ждать у нашей героини не оказалось. При этом полет амбиций дочери милицейского генерала достиг других дальних горизонтов.
И проблема не в самих амбициях как устоявшейся характеристике личности. Ситуация складывается негативно из-за другого, — претендуя на должность, нужно ей соответствовать. Не сложилось.
Поэтому мы наблюдаем наполнение прокуратуры сомнительными руководителями, зато с широкими знакомствами и большим опытом. Делаются попытки удовлетворить прихоти разных сторон, используя властные полномочия. Это не об изменениях, это уже цементирование старой Системы.
В конце концов, не будем снимать ответственности за такого генпрокурора с президента Зеленского. Венедиктова — плод этого политического дерева. Именно президент привел ее в большую политику. И именно он разделит с ней политическую ответственность за происходящее.
Поэтому не стоит надеяться, что при условии сливания кейсов-маркеров, провала реформы, подыгрывания олигархам и других сомнительных процессах в Офисе генпрокурора электоральная поддержка действующего президента Украины будет устойчивой.
Время расставит все на свои места, а невыполненные обещания обязательно конвертируются в недовольство граждан. И этот летаргический сон избирателя, когда тело не стареет во время пребывания в царстве Морфея, когда-нибудь закончится. Как следствие, рейтинг Зеленского полетит в тартарары, настигая “паспортное” недовольство электората обещанными изменениями. Незащищенный и обманутый гражданин рано или поздно поймет, кто виноват и что делать.
Александр Леменов
