Эпидемия обысков
16.05.2017
Мнение одесситов о реформе полиции колеблется в зависимости от эпизодических провалов или успехов новых сотрудников полиции. Неудачи и победы в службе полицейского, как и в жизни любого человека, случаются день ото дня. Как же тогда составить объективное мнение о работе полиции в целом? Для этого Резонанс проанализировал официальный отчет о результатах работы следствия полиции в Одесской области, который подписывается прокурором области и начальником следствия полиции. Кроме того, мы обратились в Судебную администрацию и запросили статистику о количестве выданных следственными судьями разрешений на проведение обысков и временных доступов к вещам или документам. Сопоставление этих показателей открыло весьма неприятную правду о работе одесских правоохранителей.
Триумф преступности в Одессе
Законченными уголовными производствами считаются те, которые вместе с обвинительными актами были направлены в суд. То есть следствие полиции под надзором прокуратуры полностью выполнило свою миссию, а дальше уже судебной системе остается разобраться в фактах и дать им соответствующую оценку. Как мы видим ниже, количество уголовных производств в 2016-м году по сравнению с 2014-м выросло на 13,6%, а раскрываемость упала с 6,84% до 3,8% (на 55% меньше). Иными словами, стали больше совершать преступлений и меньше их раскрывать. О возможных последствиях псевдореформы Резонанс предупреждал еще 9 ноября 2016-о года, когда была опубликована статья «Новые лица Одесской полиции – из продавцов в начальники райотделов» .
Возможно, благодаря реформе удалось снизить коррупцию в рядах полицейских? Традиционно различного рода злоупотребления служебным положением одесские правоохранители, впрочем, как и во всей остальной Украине, совершали при расследовании хозяйственных преступлений и некоторых других уголовных преступлений. В них обязательно фигурировали частные компании или предприниматели, у коих, в отличие от обычного преступника, есть возможность «отстегнуть» в полицейский общак кругленькую сумму в размере десятков и сотен тысяч долларов США. В связи с этим блюстители закона «обожают» проводить обыски. Незаконное воздействие на бизнесмена происходит путем изъятия важной документации, оргтехники или товарной продукции, что приводит к остановке бизнеса. Особенно остро в Одессе всегда ощущали проблему с «налетами» правоохранителей на склады, расположенные возле крупнейшего промтоварного рынка Украины «7 км».
Военная мафия на одесском рынке «7 километр»
Итак, как вы видите, несмотря на то, что раскрываемость в 2016-м значительно снизилась, количество обысков из года в год растет не менее 10%.
Также в Уголовном процессуальном кодексе помимо обыска предусмотрена более щадящая процедура получения документов правоохранительными структурами, в том случае если известно, что конкретно надо получить для эффективного расследования дела. Тогда следствие по согласованию с процессуальным руководителем из прокуратуры обращается в суд с просьбой предоставить «временный доступ к вещам или документам с их возможной выемкой». Например, чтобы расследовать преступление о фиктивном предпринимательстве, нужно собрать стандартный пакет документов. Показатель по данному виду следственно-розыскной мере также значительно вырос по сравнению с 2013 годом и держится на примерно одинаковом уровне после резкого скачка в 2014 году.
Депутат Одесского областного совета и председатель комиссии по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Руслан Табунщик подтвердил, что львиная доля обысков и временных доступов к вещам происходит в рамках расследования так называемых «экономических преступлений» и других нетяжких преступлений. Последнее, оказывается, связано с тем, что все преступления со значительной общественной опасностью автоматически становятся на контроль в Генеральной прокуратуре, а это уже никоим образом «невыгодно» одесским правоохранителям. Под экономическими преступлениями подразумеваются следующие статьи УК: 190 (мошенничество),191 (присвоение имущества), а также со 199-й и по 233-ю.
– Зачастую судебные решения на временный доступ к доказательствам и проведение обысков следователи получают под уголовные производства, открытые по таким статьям Уголовного кодекса: ст. 366 (должностной подлог), ст. 358 (подделка документов – под ней прячут, как правило, тяжкие экономические преступления) и ч.1 ст. 205. Все эти статьи не предусматривают ущерб, из-за чего правонарушения не несут в себе большую степень общественной опасности и они не числятся на особом контроле в ГПУ. Это как раз то, что надо, когда целью является только проведение обыска, а не раскрытие преступления. Отдельно хотелось бы выделить статью 229 (незаконное использование товарных знаков). Под этим предлогом изымается большое количество товара на рынке «7 км», – объяснил Руслан Табунщик.
Управляющий партнер юридической компании «Семененя и партнеры» Игорь Семененя практически каждый день сталкивается с незаконными действиями полиции при осуществлении обысков. По его словам, следователи иногда даже проводят мероприятия на тех адресах, которые не указаны в решениях следственных судей. Еще одна распространенная проблема – это не возврат имущества после обыска. Об этом Резонанс рассказал на примере одиозного и известного на всю Украину судьи Приморского суда Одессы Виктора Попревича.
– К сожалению, приходится констатировать тот факт, что большое количество обысков и временных доступов продиктованы желанием личной наживы одесских правоохранителей, а не раскрытием преступлений. Опять же нельзя в этом винить сугубо только прокуратуру или полицию. Главным стимулом к коррупции продолжает оставаться маленькая зарплата, – прокомментировал Игорь Семененя.
Государственных «интересов» не стало…
Давайте на секунду представим, что такой рост обысков и временных доступов к доказательствам связан не с коррупцией, а наоборот – с ярым отстаиванием государственных интересов и борьбой с экономическими преступлениями. В вышеупомянутом отчете прокуратуры области и следствия полиции под названием «Форма 1 СЛ» даже есть отдельный раздел, который демонстрирует результаты расследования хозяйственных преступлений и озаглавлен как «Стан відшкодування збитків за закінченими кримінальними провадженнями».
Бывшие сотрудники одесской прокуратуры в комментариях Резонансу, отметили, что суммы, которые правоохранители возвращают государству и территориальным громадам всегда являются достоверными, поскольку проходят через казначейство. А вот статистику по возврату физлицам могут немного «корректировать».
Если в 2014-м на одного следователя приходилось почти 8 000 грн возмещенного ущерба государству, то в 2016 году уже 4 547 гривен. Но самое важное – в 2014 было 505 следователей, а спустя три года их уже 263! Общий штат следствия полиции в Одесской области, в том числе криминалистов и руководителей, должен быть 913 человек. Фактический колоссальный дефицит кадров, по идее, не должен был дать рост количества обысков. На деле у нас все наоборот. У вас еще есть сомнения, чем на самом деле занимаются одесские правоохранители?
Журналист Резонанса обратился лично к прокурору Одесской области Олегу Жученко с просьбой прокомментировать провальную работу правоохранителей и резкий рост «хождений» по офисам и складам. К сожалению, после ознакомления с вопросом журналиста в мессенджере WhatsApp, прокурор области перестал выходить на связь.
Экс-сотрудник внутренней безопасности ГУМВД в Одесской области Владимир Гарбузов считает, что сейчас в полиции основным критерием виновности выступает наличие крупной суммы наличных денег. В 99% обысков по уголовным производствам денежные средства и другие ценные предметы изымаются. И это вопреки тому, что есть немало статей УК, которые не предполагают конфискацию и изъятие материальных ценностей, в том числе и денежных средств, поскольку они не являются орудием преступления.
– До вступления нового Уголовного процессуального кодекса в конце 2012 года следователь нес личную ответственность за обыск, и нередко привлекался к ответственности за нарушения при проведении обысков. Сейчас цепочка участников обыска увеличилась, а ответственность уничтожена, после того, как в процесс включили судей, которые выносят решения об обысках и никакой ответственности за это не несут, – рассказал Резонансу Владимир Гарбузов.
Безусловно, мы обратились за комментариями и к начальнику Одесской полиции Дмитрию Головину, возглавившему легендарное управление на ул. Еврейской, 12 с конца 2016-го года. Поначалу на вопрос журналиста Дмитрий Валерьевич заявил, что у нас некорректные данные и в ЦОС полиции нам дадут «настоящие» цифры, но после того, как журналист продемонстрировал отчет, подписанный его подчиненным и прокурором области Олегом Жученко, главный полицейский пообещал уточнить.
Руководитель украинского угрозыска возглавил полицию Одесской области
После уточнения главный полицейский Одесской области признал падение раскрываемости, однако заверил, что уже по итогам первых четырех месяцев ситуация с раскрываемостью улучшилась. Насчет давления следователей на бизнес через обыски Дмитрий Головин не согласился. По его словам, якобы из-за того, что обыск проходит после согласования с прокуратурой и следственным судьей это дает возможность избежать злоупотреблений.
– Количество обысков зависит от оперативной обстановки в регионе, в том числе и в экономической сфере, – заключил начальник ГУНП в Одесской области Дмитрий Головин.
От автора
Профессионалы-правоохранители не дадут соврать – обыск является крайней мерой следственно-розыскной деятельности и проводится только тогда, когда есть ряд веских фактов в адрес виновности того или иного субъекта. В Одессе мне, как журналисту, очень часто приходится сталкиваться с тем, что обыск служит правоохранителям поводом для краж и грабежей. Например, нашумевшая на всю страну история о налете ГПУ и ГФС на вьетнамский квартал 23 мая 2016-го года, в результате которого у предпринимателей отобрали порядка $ 2 млн наличными, а также ювелирные изделия и электронику. Удручает и то, что обычные воры и грабители чувствуют себя как никогда защищенным от закона. Что делать, чтобы заставить полицию раскрывать преступления? Наверное, прокурору Одесской области Олегу Жученко стоит вернуться к запрету на проведение обысков (только с согласия руководства прокуратуры), как это было сделано его предшественниками сразу после Революции достоинства в 2014 году. Правда, тогда этот запрет продержался очень недолго по причине постоянной ротации начальства прокуратуры. И, конечно же, не может настораживать, что главный законник области избегает общения с журналистами. Надеюсь, что прокурор области Олег Жученко все-таки выскажет свое мнение о провальной работе правоохранительной системы и предложит выходы из ситуации. Ведь, по сути, поднятая проблематика в статье говорит о том, что сейчас как никогда размыты рамки между ОПГ и правоохранителями.
P.S. Скачать или посмотреть отчеты «Форма 1 СЛ» за разные годы вы можете по ссылкам:
Ярослав Берендаков
