Валерий Кур. Основатель УБОЗа и экс-руководитель разведки МВД
29.12.2016
Один из основателей Управления по борьбе с организованной преступностью, организатор и экс-руководитель Управления криминальной разведки в составе МВД Украины, почетный член Международной ассоциации полицейских IPA Валерий Кур обсудил с заместителем шеф-редактора “Обозревателя” Анной Молчановой наиболее резонансные преступления 2016 года. Также легендарный борец с преступностью откровенно рассказал о проколах реформы правоохранительных органов, о том, почему криминальный мир “поднял голову” и как выйти из этой тяжелейшей ситуации.
– Валерий Степанович, со дня гибели журналиста Павла Шеремета прошло уже более пяти месяцев. В тот трагический день вы сказали, что политики бросят все силы на раскрытие этого резонансного преступления, а “до народа снова не будет никакого дела”. Что имеем сегодня: и убийство Шеремета не раскрыто, и на улицах стало намного “веселее”. Дополните фразу: “Убийство вряд ли будет раскрыто, если прошло более…” Какого периода?
– Я и тогда говорил, что все преступления, это уже “традиция”, раскрываются в первые трое суток. И мы, руководители, всегда требовали раскрывать в первые сутки, по горячим следам, и нас учили наши руководители. Почему? Существует страшная статистика, нехорошая, что после трех суток в геометрической прогрессии ухудшается возможность раскрыть преступление. И даже если остается шанс раскрыть, то до-ка-зать в суде потом намного сложнее.
А теперь факторы, почему. Первое – потому что забывается. Потом, простыми погодными условиями стирается, уничтожаются следы, доказательства… Далее – память. Люди склонны, в зависимости от того, чего наслушались, дорисовывать. Не только забывать. Понимаете?
– Конечно. Знакомо по многим ситуациям.
– И, наконец, самое плохое – то, что преступный мир не стоит на месте! Завтра будет в десять раз больше других, не менее резонансных преступлений. А человеческий фактор очень прост – если у меня “вчера” было дело и оно было резонансным, то “завтра” точно такое же дело будет еще более резонансным. И все дела не поставишь на контроль! Потому что их огромное количество, а количество сотрудников очень ограничено, их ресурс человеческий тоже ограничен. Вот и получается, что шансов после трех суток практически нет.
– Сейчас вы говорите не только о заказных убийствах, а о любых?
– Да нет. Заказные убийства еще более-менее. Лучше все-таки раскрываются. Почему? Это хорошо организованное, хорошо спланированное преступление. Там есть система – стиль, почерк. Есть характерные вещи, за которые и через год, и через два можно зацепиться. Бывает такое.
Журналист Павел Шеремет погиб 20 июля 2016 года в центре Киева
А все остальные преступления вообще не имеют шансов быть раскрытыми. Это так называемая бытовая криминальная преступность. Я имею в виду общеуголовное – грабежи, кражи, все то, что идет валом… Оно не меньше по значимости, по трагичности. Но это касается “простых людей” и эти преступления не ставят на “К” (на контроль), они не резонансные. Они “невидимы”, условно говоря. Ну, знает очень узкий круг, но не знает вся страна – так что шансов вообще нет. Вот о чем идет речь.
Соотношение стало неравным. И потому, чисто физически, у правоохранителей не хватает рук. Они регистрируют и складывают. И забывают.
Это преступление можно раскрыть, понимаете? Но некому! Не потому что не умеют, мол, набрали “новых” – нет. Работают “старые”.
– Я понимаю ситуацию, в том числе и с нехваткой сотрудников на сегодняшний день.
– В первую очередь с нехваткой!
– Кстати, Антон Геращенко озвучил шокирующие цифры: в криминальном блоке из 22 тысяч должностей вакантны пять тысяч. Но давайте вспомним еще одно резонансное ЧП – в Княжичах. Когда в результате “дружественного огня” погибли пятеро правоохранителей. Мы узнаем правду, как думаете?
– Маловероятно. Ее, возможно, уже знает кто-то из руководства не только МВД, но и других силовых структур. Я думаю, что в определенной степени ее знают руководители государства. Но, судя по всему, правда не выгодна никому. И потому вряд ли обществу дадут узнать, что произошло на самом деле.
Сегодня – полная вакханалия! Полная, к сожалению! Полный разброд и шатание – при том, что вроде бы стараются сейчас что-то обновить, сделать в системе МВД.
Всё очень, очень нехорошо. Так что, судя по всему, правду по Княжичам мы не узнаем. Ну, я имею в виду, общество не узнает.
4 декабря 2016 г. в Княжичах Киевской области погибли пятеро правоохранителей. Фото © Страна
– Раз уж заговорили об изменениях в ведомстве. В 2015-м году был ликвидирован УБОП – как отдельная структурная единица МВД. Сейчас задачу борьбы с организованной преступностью выполняет уголовный розыск (в составе криминальной полиции). К чему привело данное изменение? Как вы оцениваете результат?
– Я бы сказал: такие шаги дали отрицательный результат. Изначально идея была неплохой. А именно: убрать этот ненавистный режим контроля за людьми, издевательства и все, что в МВД было одиозным – как “Беркут”, как УБОПы. Решили убрать – вроде бы хорошо. Но скрыли от общества, что убирать-то надо было целевым назначением конкретных людей, но не техническую систему, отработанную десятилетиями. Которая срисовывалась с лучших мировых образцов. Там точно такие же подразделения, только имеют другие названия – но смысл один и тот же.
Нет, взяли и убрали техническую систему, понимаете, техническую! А сотрудников, хуже того, поразбросали кого куда, а кого-то просто вышвырнули. И сделали это настолько безграмотно, что убрали больше хороших.
А общество обрадовались: ну, наконец-то уберут эту “великую” службу УБОП, которая только наезды совершала. У нее инструментарий был, у нее админрычаг, оперативный рычаг… У них все было, вот только занимались они не тем, чем надо.
Убрали этот, условно говоря, технический орган, хотя он и действовал по указке сверху против народа. Так надо было не систему разваливать, а наказать конкретных руководителей и исполнителей. Смените “указку” и тех, кто выполнял эти приказы! Как говорили в свое время классики, “а почту, телеграф, телефон зачем уничтожать?”
Уголовный розыск, в свою очередь, подумал: наконец-то нам отдадут прерогативу, право быть первыми. А оказалось, что на розыск всего лишь перебросили те функции и обязанности, набросали огромное количество преступлений, а самих их начали так же уничтожать!
– Каким образом?
– Ну, например, мне известно, что столичный уголовный розыск, сразу после разгона УБОПа, должен был, наоборот, получить как можно больше помещений, как можно больше людей. То есть, они должны были “вырасти” – и в профессиональном плане, и “технически”. Это называется “средства и силы”. Улучшить, понимаете? А что получилось. Их начали выбрасывать с нашего, я имею право так сказать, вечного места пребывания на Владимирской, 15. Еще с царских времен это было наше место. Где мы всю жизнь работали, могли быстро добраться в любую точку города. Это центральный аппарат. Уголовный розыск в столице имел свои “региональные” подразделения – в каждом районе Киева.
И вдруг центральный аппарат уголовного розыска начинают выселять с Владимирской. То бросили на Горького, давайте туда идите, в УБОП бывший (городской), то потом чуть ли не на Дарницу – в какой-то приемник-распределитель…
И с большим трудом нам, общественности, ветеранам, удалось настоять, чтобы розыск вернули в свои пенаты. Судя по всему, руководители, которые “на мгновение” забежали в МВД, сейчас начинают бояться. Так назваемая политическая верхушка, которая занимаются “своим” в министерстве. Которые разбирают площадки, разбирают территории, забирают полигоны… Но разве все это будет способствовать нормальной работе?
На сегодняшний день уголовный розыск функционирует уменьшенным “составом”, при абсолютно не улучшенном техническом снабжении, да еще и с отвратительнейшим УПК. С отвратительнейшим! При котором для того, чтобы задержать преступника, надо обратиться к нему и спросить: “Можно вас задержать за кражу мобильного телефона?”, а он ответит: “Подождите. Вы сначала обратитесь к прокурору – получите разрешение, потом обратитесь к судье – получите разрешение, потом обратитесь, пожалуйста, к оператору мобильной связи… Ясно? А потом, когда получите разрешения, тогда за мной поработаете. Но потом уже я подумаю сам…”.
– Сейчас, насколько я знаю, у операторов мобильной связи стало намного труднее получить данные.
– Вот это я специально и говорю, что УПК, который был не сейчас подготовлен, не изменен со времен Януковича … Почему бы его не изменить и не улучшить работу оперативников – а именно, в первую очередь, уголовного розыска? Следствия и уголовного розыска. Этого не сделано.
И что получается? Сегодня уголовный розыск, получив в нагрузку в десятки раз больше работы, остался технически на прежнем уровне, а в соотношении рабочих единиц – в сотни раз меньше. У каждого, условно говоря, следственно-оперативного сотрудника сегодня до нескольких сотен дел. Нескольких сотен! Как с ними можно работать?
– Не радует. Смотрите, ситуация в Киеве – пару дней назад. Человек за рулем своей машины, на перекрестке подбегает преступник, разбивает стекло пассажирской двери, хватает сумку и убегает. Шок. Разговариваю с пострадавшим, это мой знакомый, он говорит: “Даже в 90-е такого не было. Бандитские разборка – да, помню, но чтобы такое на улицах?!” Минуточку, это столица, разгар дня, людное место… И это не единичный случай! Что вообще происходит?
– Это называется беспредел. Просто беспредел. Как, например, не уважают “бакланов” (хулиганов, которые выражают явное неуважение к обществу), точно так не будут уважать и простых беспредельщиков – ни блатной мир, ни общество. А они плевать хотели на это. Они просто идут и воруют, и грабят.
Речь о простейшей организации преступности: или по принципу банд – это когда надо насильничать, или по принципу шаек – когда надо воровать или кидать.
Так вот сегодня преступный мир почувствовал абсолютное бездействие власти. Создать какие-то военизированные подразделения, обмундировать, обеспечить их супер-пупер техникой, оружием – это власть может. А вот защитить простого гражданина, проявить силу – никак.
Вот и все. Просто беспредел.
А со стороны граждан сопротивления и не боятся. Гражданин без оружия, гражданин, скажем, интеллигент, а там – кирпич за пазухой, нож или похуже – огнестрельное оружие. Вот и все.
Уличная преступность “поднялась”, потому что патрульная служба, которую создали – она внешне красива. Но как только закончились деньги, так и перестали ее “создавать”. А она была нежизнеспособна. Ее надо было учить долго, а это трудно. Плюс ко всему, те, кто делали это – ушли. Бросили, плюнули, обиделись и ушли… Понимаете?
– Валерий Степанович, тут интересная ситуация. ГАИ (так же, как и УБОП), была ликвидирована в 2015 году. Да, с дорог исчезли такие ненавистные гаишники, но ситуация ухудшается с каждым днем: количество ДТП зашкаливает, пьяных за рулем – масса, о превышении скорости даже говорить неудобно – каждый ездит как хочет. И вот на днях стало известно, что летом 2017-го года в Украине начнет работать… дорожная полиция. Которая, цитирую, “будет обеспечивать безопасность на дорогах”. Эту задачу, как я понимаю, снимают с патрульной полиции. То есть, мы, в принципе, возвращаем ту же ГАИ – только под другим “соусом”. Не справились? Шаг вперед – два назад?
– Уже ликвидировали ГАИ, и неоднократно. Вы помните эти всевозможные приходы так называемых демократов? Вот эта мода – убрать ужасно ненавистное слово, но от этого же суть не меняется! Так вот. Что в прошлые разы, что сейчас – это была не реформа, это просто уничтожение символа. Теперь они поняли, что, оказывается, уничтожать надо было оборотней в погонах, взяточников. И не важно, в какой структуре. А ГАИ надо было реорганизовывать – это называется “честно и откровенно”. А то они позаигрывали с обществом: “Вот вам нравится идея, хотите чтобы мы уничтожили эти ненавистные “Беркут” и ГАИ – мы их уберем”. Но это же блеф и обман!
– Это называется “популизм”.
– Конечно это популизм! На самом деле надо было, еще раз повторю – целевым назначением. Нельзя вытравить коррупцию, просто создав другое подразделение – оно будет заниматься тем же самым, что и ГАИ.
Для этого должен быть дух – раз, второе – “рыба гниет с головы”. Личность, которая занимается реформой в системе МВД, должна быть чистая, откровенная, порядочная и ужасно нравящаяся народу. Также должен быть конкретный исполнитель задумки под названием “реформа”. И вот тогда уже эту службу можно чистить.
Пожалуйста – проводите расследования, сажайте в тюрьмы тех, кто действительно себя зарекомендовал с отвратительной стороны, набирайте новый состав – новых абсолютно, готовьте их, реорганизовывайте, но делайте это в тишине!
А получилось, что громогласно заявили, выкинули все “старое”, набрали новое, а это “новое” должно пройти долгий путь, который пройден теми “старыми” гаишниками. За исключением всего плохого. Хуже того, взяли и нарушили преемственность, сказали: “Всё с листа”. Не признают ни ассоциации ветеранов, ни ветеранов вообще. И в итоге что получилось – сильнейший разрыв. Молодые ребята, которых набрали, сегодня стали изгоями, их обвиняют в чем угодно, а они следствие – они не виноваты.
Реформу в этом направлении организовали абсолютно безграмотно. Теперь же начинают понимать и делать то, что может снова привести к крайностям.
То, что сейчас хотят возродить, ну, условно, ГАИ… С одной стороны показывает, что неправильно сделали до этого, теперь же пошли на попятную. С другой стороны – ну, слава Богу, может быть вот это, к сожалению, несчастье, которое творится сейчас на дорогах (и вообще в целом – по защите интересов граждан), привело к тому, что вынуждает вернуться к старым традиционным методам. Подчеркну, за исключением негативных моментов.
Еще одно. Финансы. Под грузин, под реформаторскую группу, представители западных развитых стран давали транши. Деньги закончились, откуда их брать? Опять от налогоплательщика. Хоть они называют это бюджетом, на самом деле это деньги налогоплательщика. То есть, опять за счет народа поэкспериментировали, потратили сотни миллионов гривен, а теперь начинают снова возвращаться к старому и опять “дайте денег”.
Потому сегодня опять не будет хороших транспортных средств у части сотрудников так называемой дорожной инспекции. Их будут отдавать в те силы и те подразделения, которые должны гнаться, преследовать. В общем, начинают подстраиваться под реальность.
Это, с одной стороны, все-таки неплохо, потому что сейчас наверняка призадумаются пригласить кого-то из незапятнанных в прошлом специалистов. Наверняка попросят вернуться на службу “прежних” простых рядовых, среднее и низшее управленческое звено.
– Слышала, что уже обзванивают “старых”.
– И эти шаги похожи на реальную попытку что-то сделать с ростом количества страшных преступлений – в том числе и на дорогах. Но, с другой стороны, это еще раз показывает, что грядет новый виток так называемой реформы, и опять это скажется на народе. Так что палка о двух концах. Но, слава Богу, что есть хоть какой-то росток чего-то реального.
– Раз уж вы заговорили о “вернуть”. Помните эпопею с Василием Паскалом? Его подчиненные не раз убеждали меня, что “Паскал – гений розыска”. Однако в ноябре прошлого года, будучи первым заместителем главы Нацполиции – начальником уголовной полиции, он подал рапорт об отставке. Не стал “цепляться” за должность – после того, как часть общества резко негативно отреагировала на его назначение, обвиняя в преследовании активистов Евромайдана. Эти обвинения и Паскал, и глава МВД Арсен Аваков назвали “несправедливыми и беспочвенными”. А три месяца назад генеральный прокурор Юрий Луценко посоветовал Хатии Деканоидзе вернуть на службу уволенного ранее ее первого заместителя и задействовать Паскала в расследовании убийства Шеремета. Вот такие “метания”: уйди – вернись. Опытных действительно осталось мало, можно пересчитать на пальцах, а молодежи, в свою очередь, нужно еще “дорасти”. Патовая ситуация – нам срочно нужен результат, прорыв. Что делать?
– У меня нет однозначного ответа, потому что я десятки лет и сам сталкивался, и боролся с оборотнями в погонах и подонками – они были и всегда будут. Я считаю, что огульно все прошлое считать плохим – это непрофессиональный подход. Профессионально – это когда без шума, без крика, и когда задействованы не только внутренние силы, внутренняя безопасность министерства, но и внешние силы. Так называемые соперники по силовому блоку, все они должны каждый день, каждый час думать о чистоте нравов в соседствующей службе.
Например, СБУ, прокуратура – они должны обязательно иметь в своем активе подразделения, которые занимаются только структурами МВД. Их задача – сидеть на прослушках, на подглядках. Да на чем угодно! Денно и нощно не давать спать “плохим сотрудникам полиции”. Вот и все. Это делается и делалось всегда, десятилетиями. Поэтому здесь нет ничего нового. А вот эти кампании – то уволить, то опять взять, попросить….Я называю это – кампании.
Толпе будет не нравиться в целом название “менты”, и что? Для этого надо полностью понятия, которые формировались десятилетиями, хорошие понятия – например, борьба с преступностью – уничтожать только потому, что народу не нравятся менты? Это популизм.
Поэтому приглашать или нет бывших сотрудников – это не тема одного дня, это каждодневная работа. Если бы этим я занимался, то организовал так, как было поставлено во все времена.
– А давайте подробнее.
– Эта работа ведется уже много лет во всем мире. Испокон веков службы соперничают! И обязательно в соседней службе, а не только в своей собственной (в МВД – внутренняя безопасность, которая сама себя “моет”). В соседних службах обязательно есть контрмеры против подонков в другой службе. И мы к этому привыкли. И были более крутые времена, когда разрешалась чуть ли не вербовка, разрешалась и разработка сотрудников милиции. Трудно было, тяжело. Но это должно быть, должно отрабатываться! Естественно – воля народа, власть, веяния власти… Но реально это отработать внутренними инструкциями, внутренними разработками нормативных актов, когда идет нормальная попытка очиститься от коррупции.
Как может руководство МВД само себя признать виновным в каких-то тендерах, в каких-то закупках? И как подчиненная тебе служба будет тебя разрабатывать – если от тебя, руководителя, зависит всё?! И не только твой отпуск, твои звания – завтра ты будешь уволен, более того, на тебя будут найдены контрматериалы.
Поэтому я считаю, что кроме внутренней безопасности, которая занимается мелочевкой, постоянно должны работать службы, которые контролируют извне. Им должно быть дозволено очень многое, чуть ли не внедрение в личную жизнь любого сотрудника полиции, вот и все. А все эти авралы сейчас: то уволить, то пригласить, то обвиняют, что где-то кто-то там что-то делал, то, наоборот, обеляют… Мне это не нравится, потому что все голословно.
Прислушиваться сегодня только к интернету, только к СМИ… Поверьте, я могу гарантировать, что найду кучу информации, которую если грамотным, подлым стилем подготовить – она будет не в вашу пользу. В вашей жизни то, что можно признать честью, специалисты черного пиара могут превратить в ничтожество, в подлый поступок.
Когда мы “бросаемся” в интернет за информаций и сразу решаем, кого надо люстрировать, кого убирать – это плохо. Не интернет является основанием, а серьезнейшая разработка. Журналистские расследования, в том числе сегодняшние возможности интернета – это только основание для проверки. Журналистские расследования не должны выносить вердикт, а ведь часто именно так и бывает. Надо кому-то прицепиться – выбросили порцию, поставили под сомнение: “Вот, извини, все требуют, чтобы ты ушел”. Нет, все должно делаться профессионально.
– Ну, это известная манипуляция общественным мнением.
– Да, манипуляция. Как в одну сторону – мол, кто-то из руководства пытается удержать кого-то, а он на самом деле нехороший, так и наоборот. Не хочу обсуждать в деталях и конкретно по фамилиям, я просто говорю, что вышеописанная мною система должна существовать. И работать она должна тайно, без огласки. Только вердикт, только вынесение окончательного решения, а лучше всего – суд. И либо увольнение по веским основаниям, либо, наоборот, восстановление доброго имени.
Валерий Кур
– Вернемся к преступности. На днях и.о. главы Нацполиции Вадим Троян заявил, что в 2016 году из Украины выдворили 14 воров в законе. Он добавил, что таким образом “мы не дали им возможность создавать здесь банды, а также перекрыли внешний контроль агрессора”. Имея в виду, что эти воры в законе подконтрольны России, ФСБ. Слушает обычный украинец и думает: а что мне с этого? Ну, цифра и цифра, ну выдворили, а завтра они снова вернутся, а криминал на улицах – вот он, совсем близко. Каким образом “охота на воров в законе” влияет на жизнь обычного украинца? 14 воров, 20 воров, 30 – есть разница?
– Давайте, чтобы легче было понять нашему читателю, объясню так: представьте себе, что вы идете по объявлению “Лечу все заболевания, восстанавливаю, омолаживаю”. Приходите – внешне все прекрасно, и специалисты вам: “Да, выглядите вы не на свой возраст!” И начинают проделывать с вами манипуляции, берут клеммы, иголочки вкалывают, натирают мазями, накладывают кремы, волосы, которые не растут, подкрашивают специальным цветом, внедряют в луковицы новые волосы – и появляется новая картинка. Вас фотографируют, “вбрасывают” рекламу и говорят: “Вот посмотрите!” И тысячи людей видят совершенно “омоложенную” личность. А потом выходит старый терапевт и говорит: ” Вы извините, а дайте мне, пожалуйста, анализы мочи, крови, и еще я вам сделаю УЗИ”. И дает характеристику: “Простите, вам надо не внешний вид создавать, вам надо полечить внутренние органы. То, что вы выглядите нехорошо, это вовсе не означает, что вам надо просто нанести макияж”.
Вот подобное я бы хотел сказать и сегодняшним руководителям полиции. Что вы замахиваетесь на верхушку? Какое дело простому народу до этих воров в законе, которые где-то там миллионами ворочают, а в это время тут, под носом, ежедневно крадут тысячи мобильных телефонов, совершают кражи из квартир (тысячами только в одном регионе). Многочисленные угоны автотранспорта, разбойные нападения, грабежи… Вот с чем бороться надо!
Просто о выдворении воров в законе легче доложить, внести в так называемую копилочку своего имиджа – вот и все. Перед тем, как бороться с верхушкой преступного мира, ты, пожалуйста, организуй работу с низовым звеном.
Тысячи и тысячи неподконтрольных ворам в законе мальчиков и девочек “выброшены” на улицы войной. К сожалению. И всем им плевать на воров. Они просто ходят, грабят и воруют, они не подчиняются ворам!
Конечно, мне хотелось бы, чтобы поборолись с ворами, но настоящий вор в законе – сегодня это 70-летний старик! У которого клептомания, он не может без воровства. Но с точки зрения того, что сегодня творится, это абсолютно безобидная личность, которая у правоохранителей на таком учете, что каждый шаг его знаем, каждое движение. И используем таких в получении информации, в проведении больших серьезных оперативных комбинаций.
Но так удобней. А по факту – ну и что, что ты выдворил, ты что, раскрыл тысячи убийств, которые висят нераскрытыми по всей стране? Разбойных нападений, грабежей? Нет, ты просто взял и выдворил. Так это может сделать простое гражданское лицо, которое сидит на картотеке взлетов и вылетов, и просто принимает решение – кого пустить, а кого нет. И зарплату надо платить не полицейскому высшего чина и не тысячам полицейских, а простому клерку. На границах то же самое – простой пограничник может “впустить – не впустить” Не нужно выдумывать из ничего целую проблему, которую потом приходится “решать” таким “трудом”!
На крайний случай есть подразделения, которые занимаются верхушкой – это профессионалы высочайшего уровня, которые борются только с ворами в законе. Для этого надо всего лишь вспомнить забытое старое – “институт рецидивистов”. Когда мы не называли их вором/не вором, а было определение – “особо опасный рецидивист”.
Лицо, признанное таковым судом. Которое попадает под жесточайший режим – ограничение в передвижении, в свободе слова, в свободе жития. Это большие ограничения, но государство на это идет. И как только он выходит из мест лишения свободы, он должен в течение очень короткого периода времени прийти зарегистрироваться у участкового. Который будет контролировать каждый шаг рецидивиста. Он не имеет права выходить из дому со стольки и до стольки. Любая проверка – если его нет дома, то это уже статья и новый срок. Вот и все. Легко и просто! И не нужно какого-то нового законодательства.
Если не делать этого параллельно, без шумихи – тогда побные заявления всего лишь популизм.
– Небольшая история из “лихих 90-х”. Моя бабушка жила в финском доме на двух хозяев. Вторую часть дома занимала семья донецкого авторитета Евгения Минайлука по кличке Седой (впоследствии его расстреляли). Соседство было на удивлением мирным, за исключением нескольких случаев – один мне особенно запомнился. Тогда во время очередного передела кто-то решил “попугать” Седого и бросил гранату во двор. Вот только “немного” перепутал – стекла вылетели в той части дома, которая принадлежала моей бабушке. Все закончилось благополучно, никто не пострадал. В те лихие времена в Донецке чаще всего использовали шахтную взрывчатку (за исключением взрыва на стадионе, когда погиб Ахать Брагин (Алик Грек), а “наш” случай уже расценивался правоохранителями, как серьезное ЧП. Сейчас мы постоянно слышим о наличии гранат, гранатометов в мирных городах – не в зоне АТО. Не секрет, что Киев под завязку наводнен нелегальным оружием и это во всех смыслах взрывоопасная ситуация. Если наши правоохранители не смогли предотвратить, остановить такой трафик оружия, что можно сделать сегодня? Еще возможно исправить ситуацию?
– Ситуацию можно исправить всегда. Но, снова перенеся ситуацию на больного – чем дальше, тем меньше вероятность, что больной сможет чувствовать себя настолько хорошо, насколько мог бы, если бы эту ситуацию начали решать чуть раньше.
К сожалению, сегодня десятки миллионов единиц оружия находятся “на руках”. Это очень опасно. Но нам, профессионалам, поверьте, это не в новинку. Мы знаем, как с этим бороться. Для этого надо немного, как глоток воздуха, немного улучшить работу профессиональных следственно-оперативных структур, в частности, в МВД.
Порядок навести можно, но для этого нужна политическая воля. Ее сейчас нет, вот и все.
Анна Молчанова
