Первый зам. министра внутренних дел Евгений Енин. Интервью
11.10.2021
– Прежде всего вспомним о резонансных преступлениях, которые у нас случаются в последнее время. Например, из последнего – это убийство полицейского в Чернигове, дерзкий расстрел бизнесмена в Черкассах, ну и собственно нападение на первого помощника президента Украины Сергея Шефира. Как вы думаете, это какая-то тенденция и с чем она может быть связана?
– Может показаться, что здесь есть связь, однако это не так. Динамика совершения тяжких и особо тяжких преступлений, направленных против жизни и здоровья граждан, показывает наоборот уменьшение их количества.
– Тогда сосредоточим внимание на одном из самых резонансных преступлений последнего времени – нападении на господина Шефира. Уже почти три недели прошло с тех пор. О каких промежуточных результатах следствия уже можно говорить?
– Мы провели беспрецедентный комплекс оперативно-следственных мероприятий и определенная часть из них еще продолжается. Органы Национальной полиции и подразделения Национальной гвардии тщательно изучили 430 гектаров местности – район, в котором было совершено это преступление – на предмет выявления возможных вещественных доказательств. Отдельные участки согласно вероятному маршруту отступления преступника мы прошли даже дважды. И даже во время второго осмотра мы нашли дополнительные вещественные доказательства.
На сегодня назначено около 30 экспертиз. Мы продолжаем анализировать огромный объем данных, добытых с соответствующих камер. Хотел бы подчеркнуть, что наша задача и в этом случае и во многих других была бы в значительной мере упрощена, если бы в нашем государстве функционировала система автоматического подключения органов полиции ко всем камерам, которые размещены в той или иной местности.
Аналогично это работает во всех европейских странах, в местах размещения камер безопасности уровень преступности снижается минимум на 40-50%. Именно поэтому одной из инициатив Министерства внутренних дел будет создание такой системы под названием “Безопасная страна”. Около 80% преступлений раскрываются по горячим следам, и львиная их часть – именно с помощью современных инструментов, в том числе камер видеонаблюдения.
– Конкретно в этом случае раскрыть преступление по горячим следам не получилось. Это значит, что “работал” профессионал? Вам удалось выяснить условный портрет преступника? Он был один или их было несколько непосредственно на месте нападения?
– Безусловно, мы можем однозначно утверждать, что работал профессионал. Более того, если сравнить это покушение на убийство с тем преступлением, которое было совершено в Черкассах, мы видим огромную разницу в скорости установления объективной истины в производстве.
Я не хотел бы пока давать дополнительных комментариев относительно основных доказательств вещественного характера, которые мы на сегодняшний момент имеем, чтобы не навредить следствию. Но я более чем уверен, что полиция в этом случае сработает на “отлично”, и мы сможем сообщить обществу уже в ближайшее время о продвижении в расследовании этого резонансного уголовного производства.
Так же это касается и вопроса Черкасс, то же самое мы можем говорить и о ситуации, которая произошла несколько дней назад в Чернигове, где мы увидели с одной стороны беспрецедентный уровень жестокости, и увидели также недостатки в организации деятельности патрульной полиции. На сегодня идет соответствующее служебное расследование, и о его результатах мы сообщим обществу. И соответствующими будут так же организационные выводы из этой ситуации с тем, чтобы подобные инциденты никогда не случались.
– Вы рассказывали, что к расследованию нападения на господина Шефира было привлечено ФБР. Как вообще часто у нас происходит такое сотрудничество в резонансных преступлениях и дает ли оно на самом деле результат?
– Ну, дело не в том часто или нет. В данном случае американская сторона, так же как и британская, сама предложила нам поддержку и техническую помощь, и, безусловно, мы с радостью откликнулись. Наши органы полиции, к счастью, имеют профессионалов экстра-класса, которые не то, что никоим образом не уступают нашим западным коллегам, но и в определенных аспектах значительно более проактивны и продвинуты. Тем не менее мы работаем сообща, и я уверен, что мы в конце концов выйдем на тот результат, который ожидает общество.
Что касается международного сотрудничества, то это становится все более нормальным и привычным инструментом для следствия. Дело и в том, что с одной стороны преступность достаточно быстро консолидируется и объединяется – речь идет о совершении трансграничных преступлений, киберпреступлений на территории одного государства в отношении граждан и имущества, которые находятся на территории других государств.
Буквально два дня назад Национальная полиция в сотрудничестве с тем самым ФБР, в сотрудничестве с немецкой полицией реализовала чрезвычайно крутую операцию по международным хакерам. Злоумышленники, используя современные интернет-технологии и соответствующие веб-ресурсы, занимались так называемым “привлечением инвестиций”, фактически обманывая людей.
Общий убыток, причиненные их действиями, превышает 7,5 млн евро. Соответствующие лица задержаны, часть из них граждане Украины, часть – иностранцы. Досудебное расследование продолжается, и при первой возможности мы обязательно проинформируем наше общество о деталях.
– Господин Шефир это человек, который много лет знает президента, очень близкий к нему. По вашей информации, ставил ли президент какие-то дедлайны для раскрытия этого преступления?
– Безусловно, мы видим, что речь идет не только о президенте Украины, речь идет об объективном требовании общества знать истину как можно быстрее и видеть всех причастных к совершению этого ужасного преступления на скамье подсудимых. И именно на это сосредоточены и силы Национальной полиции и Службы безопасности Украины, которая также помогает нам в расследовании этого преступления при координации Офиса генерального прокурора.
– Давнее резонансное дело – убийство журналиста Павла Шеремета. Со стороны кажется, что нынешнее руководство министерства дистанцируется от этой темы. Слышим заявления вроде “дело в суде, мы увидим, какой будет результат”. Если в конце концов в суде это дело развалится, и те, кто сейчас на скамье подсудимых, будут признаны невиновными, как дальше будет двигаться процесс? Будет ли следствие заново запущено? Как это происходит?
– Есть соревновательный процесс, на сегодняшний момент дело действительно за судом. Соответственно, в зависимости от результата, будут применены механизмы, предусмотренные УПК. Или речь идет об определении меры наказания и его отбывании, или об оправдательном приговоре и начале тех или иных гражданско-правовых исков, направленных на компенсацию ущерба. Уголовно-процессуальный кодекс Украины предусматривает возможность принятия того или иного решения как судом первой инстанции, второй или Верховным судом. В том числе и отправить дело на новое рассмотрение.
– Вы не так давно зашли в этот кабинет, как и значительная часть команды нового министра. Проводится ли аудит деятельности МВД за последние семь лет? За то время, когда один человек возглавлял этот орган.
– Мы запустили соответствующие процессы, сейчас они продолжаются, и как только они завершатся – это может стать темой для отдельного разговора.
– То есть уже тогда будут приниматься решения относительно возможных последствий такого аудита? Любых: юридических, политических…
– Это не значит, что мы ждем только завершения аудита. Определенные выводы, в том числе кадровые, реализуются достаточно оперативно. Мы видим изменения в команде, мы видим назначение новых людей, перед которыми ставятся очень амбициозные цели. Дальше будем смотреть. Если то или иное должностное лицо не выполнило своих обещаний, не оправдало доверия, оно должно уйти.
– Также я понимаю, что у вас произошло переформатирование с точки зрения функционала министра и заместителей министра. Потому что на вашем посту раньше был Сергей Яровой, который отвечал непосредственно за Национальную гвардию. Вы за нее не отвечаете, насколько я понимаю?
– За нее отвечает заместитель министра внутренних дел Мэри Акопян. В целом распределение обязанностей между заместителями министра не является какой-то догмой, оно может быть пересмотрено в любой момент, это абсолютно нормальная практика. Именно поэтому министр, придя на эту должность, определил ответственных за каждое конкретное направление. Дальше будем смотреть.
– Незадолго до отставки прошлого министра Арсена Авакова, даже больше чем за год до этого, когда изменилась власть, говорили о том, что Национальная гвардия может быть отделена от Министерства внутренних дел. Перейти под прямой контроль президента. По вашей информации, возможно ли такое отделение в будущем? Оно обсуждается?
– Министр внутренних дел, как только занял эту должность, уже дал свой комментарий. Мы слышим и наших международных экспертов, и ряд отечественных экспертов говорит о целесообразности отделения тех или иных элементов, входящих в состав МВД. Однако министр внутренних дел вместе с президентом Украины смотрят на это с более широкой перспективы.
На текущий момент мы исходим из того, что как и рука человека имеет пять пальцев, так и система МВД. Она направлена на обеспечение безопасности общества, именно поэтому эффективное выполнение этих функций предполагает нахождение всех этих элементов под одним зонтиком.
Возьмем пример проведения любых массовых мероприятий – там, где при координации руководителя Главного управления Национальной полиции в городе Киеве, например, происходит согласование действий подразделений Национальной полиции, так и подразделений Национальной гвардии.
Представим себе, что они подчиняются разным центрам, разным командирам. Что из этого может получиться? Один Бог знает. На сегодня эта модель уже показала свою эффективность. Президентом определен определенный период времени, за который мы подробно посмотрим по тому, как все это функционирует.
– Сколько времени?
– Ну, речь шла о нескольких месяцах, полгода, дальше время покажет. Но на данный момент, опять же повторюсь, мы считаем, что именно в существующей конфигурации деятельность Министерства внутренних дел наиболее эффективно отвечает тем реалиям, той ситуации в сфере безопасности, в которой находится украинское государство. Сейчас все работает так как работает, никаких новых инициатив президентом Украины не выдвигалось.
– Министерство не отдает свои структуры, но при этом создает новые. Одна из них – это Офис по вопросам защиты бизнеса. Для чего он нужен, как именно будет защищать бизнес? И самое главное, как убедить бизнес в том, что надо с ним сотрудничать? Потому что уровень доверия у нас не очень большой.
– Увеличение уровня доверия населения к полиции является первоочередной задачей действующего министра внутренних дел и его команды. Именно поэтому инициатива создания Офиса и была предложена.
Речь идет не о создании какого-то штатного подразделения с определенным количеством персонала, кабинетов, принтеров, технического состава и так далее. Речь идет скорее о проектном подходе, который показал себя чрезвычайно позитивно не только в реалиях Украины, но и у наших международных партнеров
Министр определил как приоритет защиту бизнеса от нерыночных методов конкуренции и возможных злоупотреблений со стороны представителей правоохранительных органов. Третье – это создание более благоприятных условий для захода иностранных инвестиций в Украину.
Именно поэтому речь идет прежде всего об определенной неформальной рабочей группе, деятельность которой министр поручил именно мне. Мы определили контактную персону в руководстве Национальной полиции, мы ведем диалог как с бизнес-ассоциациями, так и с Офисом европейского бизнес-омбудсмена. И мы довольно оптимистичны.
– Я не очень понимаю, как это должно работать. То есть это, условно говоря, не колл-центр, куда звонит бизнесмен, когда у него начинаются проблемы, на него давят бандиты или силовики. Это какой-то более совещательный орган?
– Это прежде всего площадка для диалога. Во время последнего заседания министр четко обозначил приоритеты для защиты бизнеса. Он определил несколько инициатив, которые мы планируем реализовать уже в ближайшем будущем с тем, чтобы повысить уровень доверия населения и, в частности, бизнеса к правоохранительным органам и сделать бизнес-климат более привлекательным.
О чем, например, идет речь? Очень часто мы сталкиваемся с базовыми нарушениями прав человека в рамках уголовного производства. Очень часто мы, например, видим, что население не достаточно доверяет тому полицейскому, с которым сталкивается. Именно поэтому мы внедряем новые элементы.
Какими они будут? Например, полицейский офицер общины. На сегодняшний день у нас в стране функционирует более 600 полицейских офицеров общины. ОТО помогает в создании полицейского участка, предоставляя помещение и автомобиль. Министерство внутренних дел совместно с Национальной полицией, со своей стороны, обеспечивает профессиональную подготовку такого человека, мы предоставляем те или иные технические средства.
И мы уже видим первые результаты. Например, там, где в объединенных территориальных общинах работает полицейский офицер общины, мы видим достаточно существенное увеличение доверия – с примерно 40% опрошенных (те, кто доверяют полиции в целом) до 70% офицеру общины, который уже работает в конкретной местности.
Именно здесь мы пытаемся более активно привлечь ОТО, потому что задача, которая ставится нам обществом, не может быть выполнена исключительно нашими усилиями Национальной полиции и Министерства внутренних дел. Речь идет о совместных инвестициях в построение государства.
То же самое касается безопасности на дорогах. Например, мы говорим о снижении смертности на дорогах, на воде, во время пожаров. Каким образом этого достичь? В частности установкой дополнительных комплексов автоматической фиксации скорости. Почему? Потому что более 40% ДТП, которые случаются по стране, четко связаны с нарушением режима скорости на дорогах.
Опыт соседних и более отдаленных стран показывает, что установка камер автоматической фиксации, установление соответствующих штрафов очень существенно влияет на уровень соблюдения правил безопасности.
– Есть и более радикальные подходы. Например, во Франции, в частности, в Париже, сейчас ограничили движение транспортных средств до 30 км/ч. Мы планируем что-то такое?
– Мы выходим из мест концентрации дорожно-транспортных происшествий. Безусловно, камеры можно установить везде, но когда мы видим, что на территории Украины есть, скажем там, 2000-2500 мест концентрации ДТП, то наша первоочередная задача – это установка камер наблюдения и соответствующих комплексов автофиксации именно там. Теми темпами, которыми на сегодня это внедряется, мы можем это сделать лет примерно за 15.
В то же время есть более креативные идеи. Мы хотели бы выйти уже вскоре с инициативой в законодательном порядке установить систему распределения поступлений от штрафов за нарушение правил дорожного движения. По нашему мнению, от 10 до 30% поступлений от этих штрафов могли бы направляться в местные общины, которые устанавливают соответствующие комплексы автофиксации в местах, согласованных с Национальной полицией, и с тем, чтобы развивать дорожную инфраструктуру.
Также мы можем привлекать общественность к этим процессам. Например, мы планируем разработать приложение, которое бы позволяло фиксировать грубые нарушения правил дорожного движения другим его участникам. На первом этапе может идти речь о проезде на красный свет, нарушение правил проезда железнодорожных переездов или проезд через двойную полосу и так далее.
То есть при наличии соответствующей доказательной базы и нормативного урегулирования, мы бы более активно включили общественность в эти процессы. И, поверьте мне, каждый значительно больше будет думать перед тем, как допустить грубое нарушение правил дорожного движения, рискуя быть заснятым другими пешеходами или водителями.
– Многое было сделано чтобы вернуть доверие к полиции после Революции Достоинства. Однако все это перебивалось резонансными преступлениями с участием отдельных полицейских, как в Кагарлыке и Переяславе. Люди, совершавшие эти преступления, спокойно прошли переаттестацию и остались в рядах полиции. Может ли идти речь о новой переаттестации?
– Одним из проектов, направленных на увеличение доверия, является внедрение так называемого custody records – это когда задержание и допрос граждан в полицейских участках и местах временного содержания полностью снимается с помощью видеокамер.
Мы уже внедрили в некоторых городах и регионах подобный опыт, и он оказался очень позитивным. В частности, мы не увидели фактически никаких нарушений прав человека, именно в тех участках, в которых уже внедрена система custody records. Будем распространять эту практику и мы уже нашли определенное понимание в этом направлении со стороны наших иностранных партнеров, в частности, речь идет о канадцах и американцах.
– То есть вместо дополнительной очистки ваших рядов, скажем так, вы хотите просто усилить контроль, правильно?
– Безусловно. Правда жизни заключается в том, что остальные 135 000 полицейских не спустятся с Марса на украинские земли. То же и с прокурорами, то же самое с представителями других профессий. А вот воспитание новой волны полицейских с совсем другим этическим кодексом, усиление контроля за теми, кто работает сегодня, и добавление другого мотивационного импульса для их деятельности – вот в чем мы видим свою политическую миссию.
В частности, хотел бы обратить внимание на тот факт, что средняя заработная плата полицейского является самой низкой в системе органов правопорядка. Мы видим просто вопиющую разницу между зарплатой полицейского, сотрудника БЭБ, сотрудника НАБУ, сотрудника ГБР.
Очень часто мы сталкиваемся с тем, что лучшие кадры приходят работать в другие органы досудебного расследования, имея в четыре, а иногда и в пять раз большую зарплату. Именно поэтому мы ставим вопрос о повышении уровня заработной платы полицейских. Она точно не должна быть ниже, чем получает охранник в любом киевском супермаркете, на сегодня это 16 000 гривен.
И то же самое касается и других работников системы МВД. Наши пожарные получают еще меньше, чем полицейские, рискуя чуть ли не каждый день своей жизнью, борясь за жизнь для других людей.
– Есть ли у вас политическая поддержка для таких шагов? В проекте бюджета-2022 на МВД заложено 98,2 млрд гривен, даже чуть меньше чем в прошлом году. То есть ни о каком повышении зарплат речь не будет идти.
– Битва за бюджет продолжается. Она завершится подписанием соответствующего закона президентом Украины. Именно поэтому мы активно работаем и с депутатами, и с другими стейкхолдерами, чтобы предоставить четкую аргументацию того, что безопасность стоит средств и за нее лучше платить, чем расплачиваться за ее отсутствие.
На сегодня мы говорим, что нам надо минимум дополнительных 20 миллиардов гривен. 75% этой суммы планируется потратить хотя бы на минимальное увеличение зарплаты представителям системы органов внутренних дел. Речь идет и о пожарных, и о сотрудниках Национальной полиции и Национальной гвардии.
Абсолютно недопустимой является ситуация, когда при нынешнем предложенном Министерством финансов уровне финансирования в следующем году нам придется сократить около 2000 контрактников из рядов Национальной гвардии Украины. И это в условиях войны, в условиях постоянных асимметричных гибридных угроз, с которыми мы сталкиваемся из-за ситуации на Востоке.
– Вы входите в комиссию при президенте по гражданству. Владимир Зеленский недавно был в Нью-Йорке, встречался с диаспорой, сказал что он не забыл о своем обещании, что множественное гражданство в Украине будет. Есть ли какие-то установленные конкретные сроки, какое-то продвижение этого процесса?
– Мы очень оперативно проработали эту инициативу президента Украины. Ранее ключевым органом, ответственным за его подготовку было Министерство иностранных дел, в настоящее время Министерство внутренних дел определено КМУ как тот орган, который отвечает за разработку и продвижение соответствующего законопроекта. Сегодня продолжается экспертиза этого документа в Минюсте.
Если говорить концептуально, то речь идет о том, чтобы позволить тем этническим украинцам, которые имеют паспорта других государств, в частности государств-членов НАТО и Европейского союза, не отказываясь от их гражданства, обрести право получить украинское гражданство по территориальному происхождению. Речь идет о более активном их вовлечении и в плане бизнес-процессов и культурной дипломатии, и в политических процессах, которые происходят в Украине. Мы не должны оставлять в стороне абсолютно естественное желание этих людей быть частью Украины.
Безусловно, есть и другая сторона медали. Мы сталкиваемся с агрессией со стороны Российской Федерации, мы видим недружественную политику со стороны других отдельных наших соседей, и определенные меры безопасности также должны быть внедрены. Как и тогда, когда речь идет, например, о трудоустройстве в органы правопорядка, спецслужбы, правительство, парламент и тому подобное.
Я уверен, что уже в ближайшее время мы увидим завершение подготовительных процессов на уровне правительства Украины. В дальнейшем это дело будет за парламентом, и мы, безусловно, будем активно продвигать этот законопроект.
– А когда он появится, хотя бы примерно?
– Я думаю этот вопрос лучше задать Минюсту, но очень надеюсь, что на процесс юридической оценки, на соответствие Конституции и другим законодательным актам не уйдет слишком много времени.
– Вы продолжаете заниматься еще со времен работы в МИД либерализацией визовых отношений Украины с другими государствами. Когда у нас может быть и может ли быть вообще безвизовый режим с Великобританией или с США, с какими-то крупными странами?
– Во взаимодействии с МИД мы ведем активный диалог с целым рядом наших международных партнеров. Речь идет и о Китае, и о Канаде, и о Великобритании. Мы должны просто принять как данность определенные рамки скоростей и практик, которые являются устоявшимися для той же самой Канады, для Великобритании.
Безусловно, влияет определенным образом COVID. Да, некоторые вещи планировались год назад, а произошли только в этом сентябре, но главное, в конце концов, результат. Мы увидели чрезвычайно высокий уровень удовлетворения безопасностью документов, которые обеспечивают деятельность Государственной миграционной службы.
В дальнейшем соответствующий отчет будет подан в руководство МВД Великобритании. И это уже позволит им говорить об алгоритме дальнейших шагов, направленных на либерализацию визового режима с Украиной.
– То есть это еще годы?
– По крайней мере не месяцы. То же самое касается и вопроса диалога по вопросам мобильности, который мы начали в этом году с Канадой. Там речь идет о некоем пакете: с одной стороны об упрощении молодежных обменов, а с другой – говорим о либерализации визовых поездок для граждан Украины в Канаду. Поскольку, как мы знаем, Канада наслаждается безвизовым режимом с Украиной еще с 2005 года.
– Хорватия в декабре получит безвиз с США. Нам это “светит” вообще?
– Это комплексный вопрос, и когда мы говорим о либерализации визового режима, мы можем вспомнить достаточно долгую сагу безвиза с Европейским союзом. Скорее это будет определяться движением Украины в сторону согласованных с нашими партнерами реформ. И у нас еще действительно есть большое пространство для движения вперед.
Владислав Красинский
