Ольга Варченко. Первый замглавы Госбюро расследований

Спустя несколько дней после этого последовал скандал, в центре которого оказался муж первого заместителя бюро Ольги Варченко. Комментируя ситуацию, сама Ольга Варченко заявила, что ситуация с мужем – это провокация, и связывает она ее со своей работой в бюро. Варченко не исключает, что все это было организовано в связи с тем, что она, как исполняющая обязанности руководителя, приняла решение о проведении повторного исследования на полиграфе для 27 кандидатов. По ее словам, проведение нового конкурса невозможно, теперь руководство бюро должно принять коллегиальное решение по дальнейшей судьбе этих кандидатов. В интервью 

“Цензор.НЕТ” первый замглавы ГБР Ольга Варченко рассказала о ситуации, которая сейчас сложилась в бюро.

– Реагируя на скандал с вашим мужем, Карл Волох написал в своем посте в Фейсбуке, что атака была направлена на вас. По его мнению, поводом стали 27 победителей конкурса на должности в центральный аппарат, которые ранее отклонил Роман Труба. И что вы можете их назначить, пока он в отпуске. Планируете назначать? Ваши полномочия позволяют это сделать единолично, учитывая, что ГБР – коллегиальный орган?

– Полномочия позволяют, но по согласованию с замом. Полиграф проведен, причины, по которой нельзя принять кадровое решение нет. Правильным было бы, чтобы это решение было принято коллегиально с директором. Атаку на себя и свою семью связываю с этими процессами. Более того, знаю, что на следующей неделе будут очередные нападки.

– А как Вы считаете, почему этот скандал вспыхнул именно сейчас?

– Потому что именно сейчас я исполняю обязанности Директора и могу принимать в том числе и кадровые решения. Наверное, кому-то все-таки невыгодно прекратить скандалы вокруг ГБР.

– Имя заказчика назвать можете?

– Пусть его установит и назовет следствие.

– Извинения Натальи Бурейко были восприняты по-разному. Люди не исключают, что на Наталью надавали коллеги вашего мужа или он сам. Можете прокомментировать?

– Я не верю в это. Следствие обязательно должно объективно разобраться в этом. Такое прощать нельзя. Использовали в этой грязной борьбе по сути ребенка, создав тем самым риск ее безопасности. Это аморально и незаконно.

– Если Наталья заберет заявление, мы так и не узнаем, что же случилось на самом деле? Кстати, не знаете, она забрала?

– Мне об этом неизвестно. Даже если забрала, то правду выяснить необходимо, несмотря ни на что.

– Ольга, обсуждали с директором ситуацию по назначению 27 кандидатов? Он в Киеве или отдыхает за рубежом?

– Директор сегодня утром вышел на работу. Состоялось совещание, решение еще не принято.

– Почему не назначаете рядовых следователей в центральный аппарат, которых выбрали еще в начале августа?

– Большинство следователей центрального аппарата уже назначены, по остальным заканчивается проведение спецпроверок.

– Внешняя конкурсная комиссия хочет изменить порядок проведения исследований на полиграфе. Бюро этого самостоятельно сделать не может, на это нужно решение Кабмина?

– Да. Мы можем обратиться к Премьер-министру, для того, чтобы правительство рассмотрело этот вопрос. Сейчас мы работаем над проектом.

– Вы как исполняющий обязанности можете направить такое письмо?

– Да, могу и считаю, что есть все законные основания это сделать.

– Директор бюро обращался во внешнюю конкурсную комиссию, чтобы они предоставили результаты полиграфа по нему и его замам. Комиссия их предоставила?

– Насколько мне известно, нет.

– А есть ли они в принципе или тоже уничтожены?

– Я не могу вам точно сказать, потому что ответ комиссии не видела. Но как говорил мне Монастырский (член комиссии, – ред.), что на тот момент действовал старый порядок, который предусматривал, что результаты должны быть переданы в управление внутреннего контроля. Не передали лишь потому, что такое подразделение пока не создано.

– Если все-таки передадут, вы готовы опубликовать свои результаты?

– Лично я, да.

– Объясните, чтобы было понятно. Почему результаты по руководителям сохранили, а по кандидатам уничтожили? Члены комиссии нарушили закон?

– Когда начинались эти исследования, действовал старый Порядок и комиссия являлась инициатором проведения тестов на полиграфе и результаты его необходимо было передать в Бюро, в управление внутреннего контроля. Но оно до сих пор не создано. Когда Порядок изменили, Комиссия перестала быть инициатором и у них не было оснований передавать результаты по 27 кандидатам, поэтому они и приняли решение их уничтожить.

– Сейчас полиграф проводится избирательно, не по всем?

– По новому Порядку полиграф проводится только победителям конкурса.

– Кто определяет, кому нужно проходить, а кому нет?

– Инициаторами могут быть директор и его замы.

– Сколько полиграфологов сейчас в штате ГБР?

– Из этих 27 претендентов конкурс выиграли 2 полиграфолога. Их кандидатуры тоже анализировали и общественные активисты, и журналисты, к ним вообще не было никаких претензий. Кроме этого, мне известно, что они оба – участники боевых действий и работали на востоке, в горячих точках, их многократно привлекали к раскрытию самых тяжких преступлений. И, естественно, как у правоохранительного органа, который хочет получить себе лучшие кадры, у нас есть амбиции бороться за таких людей. Поэтому для меня как бы совсем непонятно, почему такие люди не назначаются. И какие вопросы могут быть к ним.

– Некоторые люди подавались на несколько должностей в разные комиссии. А там результаты полиграфов не сохранились?

– Среди претендентов есть Марьяна Гайовская-Ковбасюк, по которой сохранились результаты полиграфа, потому что она его также проходила во время конкурсного отбора, проводимого внутренней комиссией №1. У директора была и остается возможность с ними ознакомиться.

– Кто проводил повторное исследование на полиграфе 27 спорных кандидатов, если в штате бюро полиграфологов нет?

– Мы привлекали специалистов из Службы безопасности Украины и Нацполиции. А для того, чтобы не было конфликта интересов, то ныне действующих сотрудников полиции тестировали специалисты СБУ, и наоборот.

– Какие результаты полиграфа в целом, вы знаете о них?

– Эта информация с ограниченным доступом, я не имею права ее комментировать.

– Вы их читали? В СМИ была информация о возможных коррупционных рисках, причастности к сотрудничеству со спецслужбами других государств по некоторым кандидатам.

– Читала. Фактов сепаратизма или госизмены не выявлено ни по одному из этих 27 кандидатов, как и реакции на взятки. Остальные моменты выясняли во время проведения спецпроверки в том числе.

– Ольга, скажите, почему вообще произошла вся эта ситуация? Госбюро расследований должно было стать мощнейшим правоохранительным органом. Как вы собираетесь бороться с преступниками, если не в состоянии собрать полноценное досье на будущих сотрудников? Ведь на брифинге Роман Труба заявлял о том, что среди претендентов есть фигуранты уголовных дел.

– Послушайте, кто такие фигуранты уголовных дел? Такого понятия “фигуранты” нет в уголовном процессе нет. Есть свидетели, потерпевшие, подозреваемые, обвиняемые. Остальное – это творческие фантазии. Правоохранители не оперируют такими понятиями. Если бы эти люди были подозреваемыми или обвиняемыми в преступлениях, они бы не прошли спецпроверку.

Мы можем человеку во время проведения полиграфа задавать вопросы, например, по публикациям в СМИ. Но при условии, что есть документальное подтверждение изложенным в них фактам. Это предусмотрено порядком проведения такого исследования. То есть, просто взять интернет-статью и сказать: “А давайте я вас сейчас протестирую, это правда или неправда”, нельзя.

– Что значит документальное подтверждение?

– Материалы служебного расследования, чьи-то показания, другие данные. Но все это мы сможем использовать лишь после того, как заработает подразделение внутреннего контроля. Это его прямая обязанность – отслеживать весь негатив и проверять. А также осуществлять мониторинг жизни сотрудников бюро. Они сейчас единственные, кто может проводить оперативно-розыскную деятельность. То есть, собирать доказательства абсолютно законным путем. И если они установят, что та или иная информация действительно подтверждается, они тогда человеку эти дополнительные вопросы зададут на полиграфе. При их подтверждении – соответственно реагировать.

– Спецпроверка по этим кандидатам проводилась уже после того, как они стали победителями?

– Конечно, она проводилась тогда, когда они уже стали победителями. Назначает эту спецпроверку директор ГБР. Рассылает во все правоохранительные и государственные органы соответствующие письма. Есть четкий перечень. Проверяется все, начиная от образования и состояния здоровья, заканчивая судимостями и достоверностью указанного в декларации. Полноценную спецпроверку прошли все 27 кандидатов на руководящие должности, и законных оснований отказать им в назначении у нас нет.

– Зачем проводить спецпроверку, если еще летом решили не назначать?

– В тот момент, когда представления вернули конкурсной комиссии, спецпроверка по людям уже шла. На мой взгляд, нужно было дождаться результатов, а потом принимать кадровые решения.

Кроме того, когда было принято решение объявить новый конкурс, три недели как уже были эти спецпроверки закончены. По одному кандидату только в среду пришел последний ответ. Но по 26 кандидатам спецпроверки были завершены примерно три недели назад. И справка по результатам спецпроверки руководителем подписывается в день поступления последнего ответа.

Приведу вам один пример, раз уж упомянули обвинения по кандидатам в СМИ. Одна из общественных организаций, которая никогда в жизни не анализировала работу правоохранительных органов, неожиданно заявила о причастности к такому тяжкому преступлению, как госизмена одного из кандидатов. Факт, как вы понимаете, серьезный, игнорировать такое нельзя. Позднее выяснилось, что их попросил сделать заявление один из кандидатов, который не прошел по конкурсу. То есть, грубо говоря, наличие заказного материала во время конкурса и после оглашения его результатов – здесь мы лично для себя несколько таких фактов выявили. Вот если бы на сегодняшний день у нас работало управление внутреннего контроля, они могли бы такие факты выявлять самостоятельно.

– Ольга, бюро еще не заработало, а вокруг него уже столько скандалов. Как спасти репутацию ГБР после всего, что было за этот год?

– Мы сможем это сделать, лишь заработав и показав реальный результат.

– Когда оно заработает как правоохранительный орган?

– Официальный запуск по решению директора запланирован на 27 ноября.

– Почему именно эта дата?

– Для запуска бюро должно быть назначено 30% штата, то есть не менее 500 человек.

– Запускать бюро, не назначив 27 руководителей в центральный аппарат и на должности руководителей теруправлений, можно? Например, заменить и.о.?

– Нет, я считаю, что этого нельзя делать. Потому что закон выписан так, что мы назначаем не самого опытного сотрудника исполняющим обязанности, а самого старшего по возрасту. Все знают, что такое начальный набор. На этом этапе создания Государственного бюро расследований в законе четко указано: есть квоты А, Б, В. Если вы помните, квота В – самая большая, это люди, которые не имеют опыта следственной работы, их 51%. У них просто есть опыт работы в отрасли права 4 года. И вот мы должны выбрать из рядовых следователей старшего по возрасту. А если им окажется человек, который вообще не имеет опыта следственный работы, а тем более, какой-либо руководящей? И каким образом он может сейчас быть авторитетом для тех следователей, у которых опыт есть, и выполнять организационные функции? Я считаю, что это недопустимо.

Татьяна Бодня, для “Цензор.НЕТ”

Источник