Хатия Деканоидзе. Экс-глава Нацполиции

Хатия Деканоидзе прибыла в Украину вместе с грузинской реформаторской командой, на которую возлагались большие надежды, в конце 2014-го.

В правительстве Грузии карьера Деканоидзе началась в 2007 году, когда 24-летняя Хатия возглавила администрацию Совета безопасности Грузии во время президентства Михэила Саакашвили.

В 2012-м она стала первым ректором Полицейской академии МВД Грузии, где в шесть раз сократила количество преподавателей (с 300 до 50) и ввела тренинги по праву, тактике и стрельбе.

Кроме того, Деканоидзе стала правой рукой Эки Згуладзе и помогала ей реформировать патрульную полицию в Грузии.

В конце 2014 года Деканоидзе организовала в Киеве Общественную и политическую школу CAPS (Civil and Political School) для распространения опыта грузинских реформ и подготовки украинских руководящих кадров.

4 ноября 2015 года на внеочередном заседании Кабмина Деканоидзе назначена руководителем Национальной полиции Украины. Под ее руководством была начата и проводилась переаттестация личного состава полиции. В частности, высший командный состав полиции Киева был обновлен почти на 80 процентов, а средний командный состав – почти на 70 процентов.

14 ноября 2016 года на брифинге в МВД Украины Деканоидзе заявила о своем намерении уйти в отставку, мотивируя это тем, что основные задачи реформы выполнены, а для многих необходимых изменений у нее не хватило полномочий.

Львов Хатия Деканоидзе посетила в статусе почетного гостя «Alfa Jazz Fest». Здесь она приняла участие в панельной дискуссии «Как создать институты, достойные доверия», и высказала немало интересных соображений относительно современного состояния украинских реформ, в частности, в правоохранительных органах. Именно на эту тему и предлагаем интервью Укринформу из Хатией Деканоидзе.

– Хатия, уходя с поста руководителя Нацполиции, вы мотивировали свое решение тем, что для дальнейших позитивных изменений в органах правопорядка Украины вам не хватило полномочий.

– Поскольку у меня есть пример Украины и Грузии и являюсь большим сторонником украинской национальной полиции, в которую я вложила много энергии и души, я не вижу сильной политической воли от правительства и высших чиновников, чтобы изменить правила на те, которые необходимы для свободной, прозрачной системы правопорядка. Что такое обеспечение правопорядка? Оно имеет три составляющие. Это полиция, которая реагирует первой. Второе – это прокуратура – номер один по важности в системе обеспечения правопорядка – она в значительной мере связана с политиками. И третье – судебная власть.

По своему опыту могу сказать, что значительным успехом было проведение реформы полиции. Мы нашли 15 тысяч молодых людей, которые стремились что-то изменить в своей стране. Помню, что в январе 2015-го, когда мы объявили конкурс в Национальную полицию, то получили 34 тысячи заявок со всей страны, главным образом, из Киева.

Вторым успехом было то, что в июле после открытия Национальной полиции в Киеве впервые каждый гражданин почувствовал – эти люди работают для меня, для нас, для Украины, а не для чиновников. Они работают прозрачно, они молоды и очень мотивированы. Успехом стало и то, что доверие к полиции составило 46 процентов против трех, которые были у милиции.

– Что же стало камнем преткновения?

– Реформа криминальной полиции, которая касается каждого украинца, особенно в сфере бизнеса. Мы получали много запросов от граждан, которые работают в сфере малого бизнеса, и сообщают о рэкете и рейдерах. Отдел расследований укриминальной полиции не свободен от коррупции по двум причинам. Во-первых, мы не имеем достаточно тарифных ставок для работников этого отдела, во-вторых, безнаказанность и понимание, что высшие чиновники не пытаются изменить правила игры в сфере проведения расследований. Поэтому реформа полиции, создание финансовой полиции являются очень важными. И надо помнить, что в оплате правительство никогда не сможет посоревноваться с криминалитетом. Поэтому важно для каждого офицера менять ментальность, знать, что за коррупцию будет неминуемое наказание. А сколько людей в Украине отбывает срок за коррупционные действия?…

Мы изменили полицию, имеем около 50 тысяч новых людей, но посмотрите на руководство криминальной полиции в областях. Оно то самое. Почему так? Потому что много политических сил задействовано в назначении руководителей полиции, потому что им нужны лояльные руководители, лояльные к ним офицеры полиции. Кроме того, у нас плохие отношения с комитетом правоохранительной деятельности Верховной Рады. Маленький пример. Все спорят и обсуждают то, что уровень организованной преступности в Украине является очень высоким. Мы говорим в парламенте: хорошо, если есть проблемы, давайте изменим закон, давайте принимать законы, касающиеся организованной преступности, как в Грузии. Нам отвечают – мы не можем копировать грузинскую систему. Но ведь речь не идет о копировании – речь идет о законодательной базе для полиции, которая позволит наказать всех членов организованной преступности. Но нет. Знаете почему? Потому что интересы пересекаются очень тесно.

– Тогда какая же мотивация должна быть у честного полицейского?

– Мы повысили оклады для патрульной полиции и для отдела расследований. Однако этого недостаточно, ведь каждый полицейский, свободный от коррупции, должен чувствовать, что за ним стоит государство. Однако этого нет, потому что нет прозрачной, свободной от коррупции судебной системы. Без судебной системы нет демократии. Без нее не может существовать система правоохранительных органов. Без судебной системы выглядит, что страна имеет огромные проблемы, потому что для главной части страны – бизнеса, особенно малого бизнеса, который имеет проблемы, например, с рейдерством, мы не можем сделать много, поскольку судьи идут на коррупционные действия.

– Как в обществе можно создать давление для проведения судебной реформы?

– Нет рецепта. Рецепт один – когда люди пойдут на избирательные участки, они должны дважды подумать, но мы как лидеры общественного мнения должны сделать все для того, чтобы донести просветление до людей и донести сообщение, что это очень важно – участвовать в построении государственных институтов. В противном случае будет то же самое. Нам нужно управлять страной в правильном направлении. Нам нужно реформировать все, не останавливать реформы посередине. И еще одна ошибка, большая ошибка, как по мне, когда правительство делится на реформаторов и не-реформаторов – это трагедия.

– Вы говорите о недостаточной политической воле. Можете назвать представителя власти – возможно, не имя, но должность, наиболее ответственного за ситуацию, или того, чья политическая воля может изменить состояние дел. Кто это? Министр внутренних дел, президент, премьер-министр?

– Я могу назвать должности пяти человек, которые могут в целом изменить состояние дел в стране. Президент, премьер-министр, министр внутренних дел, министр финансов и прокурор. Эти 5 человек могут изменить не только систему правопорядка, но и страну в целом, во всех сферах.

– Все ли так безнадежно в нашей правоохранительной системе и реформах?

– Нет, не безнадежно. То, что мы здесь сказали: не хватает политической воли, чтобы изменить все секторы. Но слава Богу, у нас сильное гражданское общество, чтобы реально показать власти, что что-то в ней не так творится. Думаю, безнадежность – это мечта олигархов, чтобы вызвать неверие. Все будет хорошо, когда будет единая воля людей.

– Какую роль вы отводите независимой прессе?

– Я должна признать, что достижением в национальной полиции было то, что в процедуре очистки во многие комиссии были привлечены журналисты, что является очень важным для страны. К сожалению, то, что я наблюдаю сейчас, это подъем цензуры на телевидении, в интернет-журналах. Цензура остается очень популярной. Свободные медиа и гражданское общество, думаю, что они являются наиболее сильным сегментом, который может что-то изменить.

– Вы все время говорите «у нас». Означает ли это, что вы считаете Украину своей второй Родиной?

– Конечно.

– С какими чувствами вы покидали Украину?

– Я честно говоря, никуда не выезжала, потому что у меня работа связана с постоянными путешествиями. Сейчас это консультативная работа, грузинская политика. Но никто у меня Украину не отберет. Никогда.

– В докладе во время дискуссии вы упомянули о грузинском законодательстве против рэкета. В чем оно заключается и стоит ли его перенимать Украине?

– Ни в коем случае не нужно копировать. Важно, чтобы мы копировали современную систему правопорядка: это лучшие полицейские стандарты, стандарты всей правоохранительной системы, потому что ничего лучшего не придумаешь, чем систему, которая работает.

– Вы сделали очень много для формирования новой полиции. Не считаете, что с вашим уходом с поста ее руководителя начался обратный процесс?

– Увидим. Очень этого не хотелось бы.

– Но вы не наблюдаете этого?

– Я наблюдаю, но не хотелось бы, чтобы у молодых людей, которые пришли в новую полицию, было разочарование. Этого мне не хотелось бы больше всего.

– Разочарование сейчас есть не только у них, но и у всего общества. Как вы считаете, нужен ли третий Майдан, чтобы изменить судебную систему, победить коррупцию? Можно ли достичь этого без кровопролития?

– Ни в коем случае кровопролития допустить нельзя. Я считаю, что есть еще выборы. Должно гражданское общество надавить на власть, чтобы реально изменить избирательный кодекс, чтобы появилась новая политическая элита, чтобы олигархи играли меньшую роль. Я думаю, что именно это очень важно. Если это будет, то никакой Майдан больше не понадобится.

– Хотели бы вы вернуться в украинскую правоохранительную систему?

– Пока что нет.

Нинель Киселевская

Источник