Андрей Андреев. Заместитель прокурора города Киева

В конце ноября 2018 года руководство Государственного бюро расследований официально объявило, что новый орган готов приступить к работе. С этого момента органы прокуратуры полностью утрачивали следственные функции относительно новых правонарушений, совершенных топ-чиновниками, правоохранителями, судьями и некоторыми другими категориями госслужащих. Эти функции полностью перешли к ГБР.

В то же время, Бюро не получило отдельного прокурорского партнера, каким, например, САП является для НАБУ. Процессуальное руководство досудебного расследования уголовных производств, подследственных ГБР, остается за органами прокуратуры.

«Судебно-юридическая газета» расспросила заместителя прокурора города Киева Андрея Андреева, как происходит налаживание взаимодействия между прокуратурой и следователями ГБР.

– Состоялось ли знакомство киевской прокуратуры со следователями и руководителем киевского теруправления Государственного бюро расследований (ГБР)?

– Мы рады, что этап создания и начала работы ГБР завершен, и что оно приступило к выполнению своих обязанностей. Как известно, когда с 20 ноября 2017 года следователи прокуратуры утратили полномочия по расследованию новых дел, в том числе и по подследственности ГБР, создание нового органа было еще в процессе. Возникшую проблему пришлось решать через процедуру, определенную ч.5 ст.36 УПК, дающую руководителям ГПУ и региональных прокуратур право определять другой орган досудебного расследования в делах, подследственных ГБР, для обеспечения эффективного расследования.

Несмотря на сложности, за год нами было отработано около 1 500 уголовных производств. Больше всего работы доставалось полиции, потому что она имеет значительный штат следователей. А относительно тех заявлений, где речь шла о серьезных нарушениях со стороны самих полицейских, то мы были вынуждены обращаться за помощью к нашим коллегам по следствию в СБУ.

Хорошо, что теперь в этом нет нужды. Уже сформировано территориальное управление ГБР с местом расположения в городе Киеве, и это серьезно облегчит нашу работу. Самое главное, уже не будет появляться таких деликатных ситуаций, когда заявление о нарушениях со стороны полицейского, например, Деснянского райуправления полиции приходилось передавать для рассмотрения в Дарницкое райуправление полиции. А ведь наличие корпоративных связей между полицейскими могло поставить под сомнение эффективность таких расследований.

Теперь ГБР приступило к работе, механизм запущен. Первые контакты у нас уже состоялись, и более того, с 27 ноября, когда было объявлено о запуске ГБР, в течение первых трех недель прокуратурой города Киева было зарегистрировано 15 уголовных производств, которые подследственны ГБР. Часть этих производств была зарегистрирована во исполнение решений судов, а часть непосредственно прокурорами.

– Что осталось из подследственности ГБР в прокуратуре?

– Законодатель определил разные временные рамки передачи начатых раннее производств.

Те дела, которые были начаты следователями прокуратуры до 20 ноября 2017 года, следователи прокуратуры имеют право продолжать расследовать до 20 ноября 2019 года. В делах, зарегистрированных после 20 ноября 2017 года, определен другой срок. В законе о ГБР обозначен трехмесячный срок после начала работы Бюро, в течение которого эти производства должны быть переданы непосредственно в ГБР.

Как известно, сегодня существует законодательная инициатива, о поддержке которой просят сами сотрудники ГБР, опасающиеся возникновения коллапса в своей работе, чтобы с передачей производств повременить.

Естественно, мы сможем еще некоторое время использовать механизмы ч.5 ст.36 УПК, чтобы на первоначальном этапе работы не загрузить Бюро до такого состояния, что они не смогут продуктивно работать. Мы все понимаем и подходим к вопросу деятельности ГБР абсолютно лояльно, но если не изменятся требования закона, то мы будем вынуждены его выполнить.

Если вспомнить, то такая же ситуация возникала при запуске НАБУ, и законодатель откорректировал норму закона, чтобы те начали с чистого листа, а старые расследования по их подследственности заканчивали следователи прокуратуры.

– О каком количестве или порядке цифр идет речь?

– Я уже называл цифру в 1,5 тысячи уголовных производств только по Киеву, которые расследуют сейчас следователи полиции и СБУ, и еще 230 производств продолжают расследоваться следователями прокуратуры.

Для 27 следователей территориального управления ГБР – это очень большая цифра. Кроме того, следует учитывать, что территориальное управление ГБР занимается не только преступлениями, совершенными в Киеве. В зону его ответственности входит и Киевская область, которая также дает очень большое количество заявлений, а еще и Черниговская вместе с Черкасской областями. Все понимают, что такой вал дел небольшая группа следователей не сможет качественно отработать. Желательно, этого не допустить.

– Таким образом, следственные подразделения прокуратуры пока не будут полностью расформировываться?

– Штатные изменения, безусловно, у нас происходят. Был приказ генерального прокурора о сокращении в прокуратуре Киева количества следователей.

– Генеральный прокурор на конференции прокуроров сообщил о проблеме с получением премий еще работающими следователями прокуратуры…

– Речь идет о постановлении Кабинета министров, в котором регулировалась выплата вознаграждения для следователей прокуратуры. Оно состояло из должностного оклада и дополнительных выплат в виде премий, доплат за выслугу лет в органах следствия, за классный чин и т.д.

Согласно постановлению, эта формула действовала только до начала работы ГБР, а после даты объявления о начале работы ГБР следователи прокуратуры утратили возможность получения ранее предусмотренных дополнительных выплат.

В тоже время следователи прокуратуры продолжают расследовать уголовные производства, в том числе резонансные. На мой взгляд, ограничения в выплатах – это не справедливо по отношению к ним. Надеемся, что Кабинет Министров продолжит действие ранее действовавшего механизма формирования заработной платы следователей прокуратуры.

– Само киевское территориальное управление ГБР успело уже открыть какие-нибудь производства?

– Конечно, успело, и значительное количество. Только по Киеву, насколько мне известно, уже зарегистрировано порядка сотни уголовных производств.

К слову, много заявлений и жалоб продолжают поступать как в Генеральную прокуратуру, так и в Киевскую прокуратуру. Эти заявления нами в большей части переправляются в ГБР, где его следователи принимают решение о необходимости регистрации уголовных производств. Кроме того, поступающие заявления уже направляют в ГБР и все органы государственной власти, потому что заявители, часто не разбираясь в компетентности тех или иных органов, направляют свои сообщения не по принадлежности. В результате фиксируем вал начатых производств.

– Есть ли статистика, кто является фигурантом этих заявлений?

– Подозреваемых пока не много. А вот фигуранты зарегистрированных производств, в отношении которых проводится проверка, в основной массе, правоохранители.

– Что происходит после поступления заявления о совершении преступления?

– Вначале в Едином реестре досудебных расследований (ЕРДР) регистрируется уголовное производство, потом заявление перепроверяется, собираются доказательства. После этого следователь решает – готов ли он предъявить подозрение фигуранту, и нужно ли этот вопрос ставить перед прокурором, который в случае согласия с выводами следователя согласовывает подозрение.

– По своему опыту можете сказать, какой происходит процент отсева заявлений?

– Процент очень большой. Законодатель так выписал нормы УПК, что регистрироваться должно практически любое заявление. Но очень часто в заявлениях содержатся обстоятельства, которые изначально указывают на отсутствие преступления.

Например, человек является потерпевшим в результате квартирной кражи. И этот человек решает, что следователь полиции очень долго расследует данное производство. Потерпевший в краже подозревает следователя полиции в злоупотреблении, так как его преступление не раскрыто.

Мы обязаны зарегистрировать уголовное производство по такому заявлению, хотя сразу видим, что такое уголовное производство впоследствии будет закрыто, поскольку ст.364 Уголовного кодекса предусматривает ответственность только при наличии материального ущерба, находящегося в прямой причинно-следственной связи с действиями по злоупотреблению правами.

В приведенном примере мы понимаем, что материальный ущерб заявителю причинен не в результате действий или бездействия следователя полиции, а в результате действий вора, совершившего кражу. Соответственно, привлекать следователя к ответственности по 364 статье УК нет оснований.

Проводится много работы, а все заканчивается принятием решения о прекращении подобного производства.

Могу предположить, что из 1 500 зарегистрированных производств, в суд будет направлено только около сотни обвинительных актов. Все остальное, к сожалению, это та работа, которую нужно проводить только для перепроверки заявлений.

– Начались ли процессуальные руководства следствием по производствам, открытым следователями ГБР?

– Безусловно. Генеральная прокуратура выстроила двухуровневую систему процессуального руководства в делах территориальных подразделений ГБР.

Речь идет о том, что в департаменте ГПУ, отвечающим за ГБР, создано два отдельных управления. Одно отвечает за процессуальное руководство в делах, расследуемых центральным аппаратом ГБР, а другое – за дела в территориальных управлениях ГБР. В последнем созданы семь отделов, пропорционально количеству теруправлений ГБР.

Кроме того, в каждой области есть подразделения прокуратуры, которые также занимаются процессуальным руководством в делах ГБР. Они не большие, по своему количественному составу, – от 7 до 15 человек. Самое большое подразделение – в прокуратуре города Киева. На настоящий момент оно полностью укомплектовано и начало свою работу.

Ключевая роль в распределении производств принадлежит ГПУ. Она смотрит на суть заявления и определяет тех, кто будет осуществлять процессуальное руководство – прокуроры ГПУ или региональные прокуроры. Все это фиксируется в ЕРДР и в соответствующем постановлении об определении группы прокуроров.

Нормативное установление всей этой процедуры уже находится на завершающем этапе. Будут разработаны инструкции и соответствующие приказы в которых будут четко определены зоны ответственности.

– Процессуальное руководство наступает с момента регистрации заявления?

– Следователь, зарегистрировав уголовное производство, или получив его из другого органа, обязан сообщить в органы прокуратуры, что он начал работу. У руководителя прокуратуры после этого возникают уже полномочия по определению прокурора или группы прокуроров в этом производстве.

– А как определить, сколько нужно прокуроров?

– Как показывает практика, лучше изначально определить группу, чтобы потом не возникали проблемы с эффективностью и качеством расследования. Ведь люди болеют, уходят в отпуск, и переходят на другие должности. Тем более, что в УПК есть такая норма, как «неизменность прокуроров в процессе». Несомненно, правильно, когда среди прокуроров есть человек, который знает дело с самого начала.

– Что можете сказать о следователях ГБР?

– Со многими мы знакомы давно, ведь они были сотрудниками прокуратуры. Как известно при наборе следователей ГБР законом устанавливались квоты относительно обязательного присутствия там выходцев из существующих правоохранительных органов, в том числе из прокуратуры. Как они себя покажут там – увидим со временем.

Также в ГБР прошло достаточное количество внешних кандидатов. Мы понимаем, что не все они имеют достаточный опыт. Думаю, что совместная практика и наличие богатого профессионального опыта у наших процессуальных руководителей будет способствовать налаживанию взаимоотношений на должном уровне. Мы все понимаем, что друг от друга зависим. Следователи зависят от прокурора, а эффективность работы прокурора зависит от того, насколько у него сложились нормальные деловые отношения со следователем. Если ставить во главу угла интересы потерпевшей стороны, интересы государства, то, безусловно, мы нацелены на конструктивную совместную работу.

Конечно, будут набиваться шишки, будут какие-то проблемы во взаимоотношениях. Где-то мы будем спорить друг с другом. Знаете, где два юриста, там три мнения. Но раз этот механизм уже запущен, то за этим будущее и теперь просто нужно нормально выстроить и саму структуру ГБР, и нормальные его связи с прокуратурой.

-Следователей ГБР пугают, что их завалят делами, и что выезжать придется, чуть-ли, не на каждое ДТП, участником которого стало лицо, подследственное Бюро…

– Но мы же вытягивали эту работу своими следователями! И такие выезды нужно делать. Потому что если осмотр места происшествия будет проведен некачественно, то с этого дела потом ничего не получится, и невозможно будет нормально установить вину.

За последний год, когда наши следователи утратили возможность расследования новых производств, расследования ДТП, совершенных правоохранителями, мы поручали соответствующему отделу следственного управления национальной полиции. Мы наладили взаимоотношение таким образом, что на место происшествия выезжал наш прокурор, как процессуальный руководитель, который находился рядом со следователем и помогал правильно зафиксировать в протоколе результаты осмотра. И трагедии в этом не было никакой.

Кстати, выезд на первое, совместное с ГБР происшествие произошел еще до создания нашего подразделения по процессуальному руководству в делах ГБР. Это было именно ДТП с участием полицейского. На место ДТП вначале прибыл наш дежурный прокурор, после чего мы сообщили об этом в ГБР, и они выслали своего следователя. Таким образом, они присоединились к осмотру места происшествия, которое уже начали полицейские. Поэтому, уверен, что сложностей не будет, ведь не так много ДТП с участием полицейских. В Киеве за год их можно посчитать на пальцах одной руки.

Более серьезная проблема будет, если следователи будут завалены заявлениями, которые не имеют какой-либо судебной перспективы, и им придется заниматься бумаготворчеством. Мы понимаем, что сейчас заявители активизируются, поскольку к новому органу процент доверия всегда выше.

– Кстати, насколько большой проблемой является отсутствие у ГБР оперативных подразделений?

– У прокуратуры никогда не было оперативников. В принципе эту проблему мы решали путем выстраивания нормальных взаимоотношений с оперативными подразделениями других правоохранительных органов. Но если говорить об изменении философии правоохранительных органов, то свои оперативные подразделения должны помочь ГБР быть более эффективными.

– Каким должен быть показатель эффективности работы ГБР и прокуратуры?

– Не должно быть «палочной» оценки, то есть угрозы наказанием за недостижение каких-либо количественных показателей. Критерием, прежде всего, должен быть уровень доверия населения того или иного региона к этим органам. Если люди поймут, что правоохранители действуют в их интересах, соответственно, мы на своем месте.

Большой кредит доверия общества, который есть к нынешнему ГБР, нужно оправдать.