Прозрачность как месть
19.07.2017
Нанося удар по малому бизнесу, Янукович целился в гражданское общество, но атаковать общественные организации не осмелился. Нынешний президент более решителен.
26 лет украинская власть уверяет Запад в искренности своих европейских демократических устремлений.
Для меня едва ли не главный индикатор для оценки ее честности в этом вопросе — политика в сфере малого бизнеса, медиа и общественных организаций.
Без этого демократия невозможна.
Этот текст, прежде всего, о гражданском обществе, о нейромедиаторе, доносящем важные сигналы от различных общественных групп органам власти. Именно поэтому я начну с малого бизнеса.
Гражданское общество не развивается и не становится ведущим провайдером изменений в стране, где люди бедны и едва сводят концы с концами.
Самозанятое население, мелкий и средний бизнес — это питательная среда для гражданского общества. Они создают тот первоначальный избыток, который позволяет нам начать поиск системных решений общественных проблем.
Это люди, утекающие сквозь пальцы монополистов на рынке труда, а монополия здесь — инструмент контроля властью общества в тоталитарных государствах.
Это люди, создающие вчетверо больше рабочих мест, чем крупные промышленные предприятия, и платящие в бюджет вчетверо больше налогов, чем опекаемый властью крупный бизнес.
Это люди, которые могут позволить себе задуматься о причинах окружающей их несправедливости. А если задумаются, то рано или поздно обязательно перейдут к действиям. Чего, разумеется, не хочет допустить ни один узурпатор.
Именно поэтому одной из первых мишеней новоизбранного президента Януковича стали предприниматели. Разработанный его командой Налоговый кодекс значительно усложнил жизнь предпринимателям, в разы повысил ставки налогов, что привело к массовой ликвидации субъектов малого бизнеса.
В ответ осенью 2010 года по стране прокатились многотысячные протестные акции предпринимателей, которые, к сожалению, общество не поддержало.
Солидарность с предпринимателями могла бы помочь нам избежать дальнейшего “закручивания гаек” и кровавой развязки протестов Евромайдана, но мы промолчали, мы не были предпринимателями. Многие из нас, наоборот, даже злорадно посмеивались, наблюдая, как власть “прищемила барыг”.
Некоторые растерянно соглашались с официальной аргументацией, звучавшей, в принципе, логично. Однако для большинства это были “не наши проблемы”. Большая ошибка, которую мы, увы, не отрефлексировали до сих пор.
С Януковичем все понятно. Его ценности и цели не оставляют сомнений, но новая власть, внесенная в свои кабинеты восставшим ради высшей справедливости народом, не может действовать по лекалам прежней? Может и действует.
В декабре 2016 года вступили в силу законодательные изменения, обязывающие временно не работающих предпринимателей ежемесячно платить “единый социальный взнос”. После этого мы наблюдали новую волну ликвидации. За три месяца 2017 года закрылось 300 тыс физлиц-предпринимателей.
Для сравнения: это число равно довоенному числу украинских госслужащих. За годы независимости их количество выросло вшестеро и продолжает расти, ежегодно съедая треть госбюджета страны. Может, эта смелая законодательная новелла позволила резко увеличить поступления в бюджет? Нет. Тогда зачем?
В числе прочего Майдан требовал реформ, которые позволили бы малому и среднему бизнесу встать в полный рост. Их не случилось. Увы, “новая власть” не демонстрирует заинтересованности в развитии малого и среднего бизнеса.
В отличие от монополий, мелкий и средний бизнес доставляет много хлопот и почти не заносит “долю”. Монополисты щедро платят чиновникам и депутатам за создаваемые для них преференции.
Мелкий и средний тоже не брезгует “хабарями”, но собрать несколько сот тысяч мелких взяток сложнее, чем получать транши от нескольких десятков крупных игроков. К тому же, эти деньги не нужно делить с нижними звеньями.
Средний и малый бизнес претендует на человеческий и материальный ресурс, который сейчас единолично “юзают” монополисты, и, повторюсь, склонен с размышлению и протесту. Поэтому ведущие коррупционеры страны кровно заинтересованы в том, чтобы малый бизнес прозябал, а монополии процветали.
А нам что с этого? Нам, друзья, “Роттердам+” и пропасть между обществом и общественными организациями.
Однако поговорим о гражданском обществе. Общественные организации и неформальные гражданские инициативы превращают общественные группы из объектов в субъекты, громко говоря об их проблемах и заявляя притязания.
Масштаб вторичен. Говорим ли мы об инициативе по защите парка, группе армейских волонтеров или о большой, с филиалами в областях, организации, продвигающей реформу полиции, каждая из них — это голос определенной части общества в сложной дискуссии, постепенно меняющей нашу страну.
Гражданское общество — это почти всегда о проблемах, которые должна решать власть. Это почти всегда критика властей, которую те предпочли бы не слышать.
Нанося удар по малому бизнесу, Янукович целился в гражданское общество. Однако сделать следующий шаг и начать атаку на общественные организации за три года своей тирании он не осмелился. Если не считать запоздалого и довольно неряшливого принятия “законов 16 января”, ставшего приговором его режиму.
Опыт успешных диктаторов учит, что закручивать гайки нужно медленно, чтобы не сорвать резьбу. Постсоветским авторитарным режимам в России, Беларуси и Казахстане потребовались десятилетия постепенного наступления на оппозицию, общественные организации и СМИ, чтобы сделать общества контролируемыми.
Везде использовалась риторика защиты суверенитета, национальных интересов, стабильного развития, борьбы с вражеской “пятой колонной”. В итоге критикующие власть организации третьего сектора постепенно лишались ресурсов, их деятельность криминализировалась, они становились изгоями.
Нельзя сказать, что Януковичу не хватило времени, чтобы запустить эти процессы. Три года — немаленький срок. Не хватило, скорее, смелости.
Нынешний президент более решителен. Его команда за полгода внесла в парламент три проекта, которые усложнят жизнь общественным организациям и отобьют желание у предпринимателей выступать контрагентами третьего сектора.
Первый закон, №6172, подписанный президентом в марте, обязывает представителей антикоррупционных общественных организаций подавать электронные декларации наравне с чиновниками.
Международные правозащитные организации и послы стран “Большой семерки” назвали этот закон ограничивающим возможности гражданского сектора и защищающим интересы коррупционеров. Похоже, они не были услышаны.
Еще два проекта, №6674 и №6675, усложнят отчетность не только для общественных организаций, но и для коммерческих структур, поставляющих им товары и услуги. Каждая из этих инициатив выглядит “симметричным ответом” на требования общества обеспечить максимальную прозрачность властей.
Именно такие аргументы — о необходимости равенства в прозрачности властей и гражданского общества — внедряются в общественную дискуссию через лояльных к правительству лидеров мнений. Мол, требуя прозрачности от чиновников, демонстрируй такую же прозрачность.
Ничего не имея против открытости, необходимо отметить, что провайдеры этой позиции сознательно не упоминают, что мы говорим о субъектах, несопоставимых ни по масштабам, ни по полномочиям, ни по имеющимся у них ресурсам.
Ничего не имея против отчетности, необходимо отметить, что существующая система обеспечивает достаточный для демократического общества уровень прозрачности гражданского сектора, а предлагаемые нововведения чрезмерны и “беременны” репрессиями против неугодных организаций.
Что характерно, апологетами усложнения отчетности для НГО нередко выступают противники внедрения системы электронного декларирования для чиновников.
Команда гаранта не может действовать брутальней, ей приходится осторожничать, чтобы еще больше не разочаровать западных партнеров. Спасибо Путину — теперь любое наступление на гражданские права легко оправдать российской гибридной агрессией и необходимостью контрмер.
Уже предпринятые попытки, к счастью, натолкнувшиеся на сопротивление общества, — это только прощупывание почвы, проверка нашей реакции для выработки наименее рисковых и наиболее эффективных стратегий закручивания гаек. Однако общий тренд, кажется, вполне обозначен.
Добавим сюда попытки контролировать интернет, кампании по дискредитации ряда СМИ, антикоррупционных активистов и организаций. Картина печалит. Конечно, эта ситуация для гражданского общества не слишком нова, но ожидания от “обновлённой” власти у народа, пошедшего на такие жертвы, были другие.
Так поступают только те, кто либо не верит в свой народ, его мудрость и способность к самоорганизации, либо те, кому эти качества народа мешают.
Константин Реуцкий
