Об этом в Facebook сообщила адвокат Евгения Закревская, передает Цензор.НЕТ.
Приводим ее текст полностью.
“Теперь следствие – в ГБР, процруководство – у военной прокуратуры.
Дела Тарадая и Крайтора разделили (в деле по Тарадаю завершили расследование без объединения с делом Крайтора, то есть объединить теперь дела можно только в суде, на что придется потратить минимум полгода), смягчили статьи подозрения Тарадаю, а Крайтору предъявили слишком мягкую (ч. 2 ст. 365 вместо ч. 3, непредумышленное убийство и неумышленные телесные повреждения).
Скрывают сами формулировки подозрений от пострадавших.
То есть, на самом деле, дело фактически забрали у УСР еще в августе 2018-го – в военную прокуратуру, которая, собственно, и похоронила дело в 2015 году. Затем после поднятого пострадавшими кипиша вроде вернули следствие УСР, оставив военной прокуратуре процессуальное руководство. Но на самом деле – никакой информации о том, какие следственные и процессуальные действия проводятся по делу, следователь УСР, который, собственно, и реанимировал дело, вытянув его из небытия, с августа 2018 не знал. Ну так, чтобы вы понимали – следователь по делу не знал о сообщении о подозрении и сам текст его в глаза не видел. (Может потому, что оно совсем не соответствует собранным материалам досудебного расследования?). Не знал о задержании подозреваемого. Об избрании и изменении ему меры. Ну потому что зачем военным прокурорам такие мелочи сообщать следователю, который дело хочет видеть в суде с обвинительным приговором. И вообще такие следователи не желательны.
Я напомню, что в конце 2016 года несколько десятков ходатайств потерпевших относительно отсутствия расследования военной прокуратуры заставили Юрий Луценко передать дело по расстрелам в Хмельницком в Департамент специальных расследований. Там фактически через ТРИ года после преступления впервые начали и провели в течение года настоящее расследование. Собрали доказательства, передопросили всех пострадавших, провели следственные эксперименты, экспертизы. Обнаружили потерю доказательств следователями военной прокуратуры. Предъявили подозрение стрелку. И вплотную приблизились к подозрению Крайтору.
И все это чтобы что? Чтобы отдать дело обратно в военную прокуратуру, отстранить от расследования следователя, который вытащил его из небытия, и таки выполнить старые договоренности с Крайтором? Или как это еще объяснить?? Анатолий Матиос?” – написала она, разместив ссылку на сообщение Управления специальных расследований ГПУ в Facebook.
Напомним, в Хмельницком 19 февраля 2014 года у здания управления Службы безопасности Украины неизвестные начали бить окна в стеклянных дверях здания СБУ, из-за чего силовикам отдали приказ применить оружие якобы из-за угрозы штурма. В результате выстрелов в толпу два человека погибли и еще около десятка получили ранения.
До 2016 года это дело расследовала военная прокуратура Западного региона, после многочисленных обращений пострадавших относительно неэффективного процесса за дело взялся департамент специальных расследований ГПУ, группу прокуроров возглавила Юлия Малашич.
Во время работы они обнаружили нарушения в расследовании военной прокуратурой, что, по их мнению, свидетельствовало о нежелании ее представителей устанавливать истину. Военной прокуратурой, по данным департамента спецрасследований, не были изъяты ключевые вещественные доказательства, часть из них была утеряна или сознательно уничтожена, а также не допрошены важные свидетели. Кроме того, именно военная прокуратура закрыла дело в отношении Виктора Крайтора, не найдя состава преступления в его действиях.
Прокуроры департамента провели повторные и новые экспертизы и вышли на предполагаемого стрелка – нынешнего работника Центра специальных операций “Альфа” Управления СБУ в Хмельницкой области Виталия Тарадая.
В июне 2018 года ему сообщили о подозрении. В том же месяце по указу генерального прокурора Юрия Луценко дело забрали у департамента Горбатюка и передали военной прокуратуре, департамент реорганизовали в управление специальных расследований ГПУ, а Виталия Тарадая руководство управления СБУ направило в командировку в зону ООС, где он находится по сей день. Возвращать его обратно руководство силового ведомства не видит необходимости. Прокуратура объявила подозреваемого в розыск.
Также прокуроры и следователи реорганизованного департамента обращались к генеральному прокурору с требованием вернуть им дело, подчеркивая, что именно в военной прокуратуре тормозили расследование. Дело вернули следователям управления спецрасследований, сначала частично, впоследствии – полностью. Группу прокуроров возглавил первый заместитель главного военного прокурора Анатолия Матиоса – Сергей Долгополов. Именно он теперь будет осуществлять контроль над следователями.
17 декабря в Подольском суде Киева состоялось рассмотрение ходатайства об избрании меры пресечения подозреваемому Виктору Крайтору. Прокуратура просила определить ему меру пресечения в виде содержания под стражей на 60 суток.
