Кроты-бодигарды. Как связана охрана первых лиц с секс-скандалом в ГБР
13.12.2018
Так называемый “секс-скандал в украинском ФБР” – история, закрутившаяся с постов в аккаунте Facebook студентки Натальи Бурейко с претензиями в домогательствах и угрозах со стороны гражданского мужа первого зама Госбюро расследований – полицейского чина Александра Варченко, заиграв новыми гранями, идет на второй круг.
После сенсационных признаний, задержаний и выходов на свободу уже известных общественности фигурантов инцидента, слово взял один из самых посвященных в детали этого дела силовиков – главный военный прокурор Анатолий Матиос.
За последнюю неделю он дал сразу три объемных интервью, в каждом из которых уделил внимание “тиндер-пранку”.
С его подачи общественность узнала: помимо подвергшейся атаке четы Варченко в эпопее есть еще как минимум один потерпевший – журналист Роман Бочкала (против него тоже готовили некую “подлянку”). А суммарно прокуроры “копают” под сразу одиннадцать человек, являющихся фигурантами уголовного производства.
Из доступных на сегодня сведений, только двое из них имеют статус подозреваемых и им избрана мера пресечения – это политтехнолог Владимир Петров и блогер Александр Барабошко. При этом фокус внимания силовиков начал смещаться от “гражданских лиц” в сторону “людей в погонах”, которые, по версии следствия, оказывали содействие “черным пиарщикам”.
“Крот” из УГО и частная “охранка” Гелетея
Речь идет об Управлении государственной охраны (занимается обеспечением безопасности руководителей государства, включая президента), где, как писала “Страна”еще 8 ноября, состоялась серия следственных действий по “делу Бурейко-Варченко”.
На тот момент наши собеседники давали понять, что к “секс-скандалу” в части дискредитации мужа первого замдиректора ГБР могли приложить руку подчиненные начальника УГО Валерия Гелетея из Департамента оперативного обеспечения после личной просьбы шефа “украинского ФБР” – Романа Трубы. Вслед за тем, как это (хотя и несколько завуалированно) подтвердил Матиос, свой ход сделало и само ведомство, которое отвечает за охрану первых лиц государства.
В УГО сообщили, что провели служебное расследование на предмет возможной причастности
военнослужащих к распространению в одной из социальных сетей информации из автоматизированной информационно-поисковой системы МВД Украины. Итогом чего стало увольнение одного из силовиков “за ненадлежащее исполнение служебных обязанностей”.
По сути, в ведомстве Гелетея дали понять, что “крот” в Управлении государственной охраны, с которым сотрудничали организаторы “секс-скандала”, все же был.
Судя по всему, в контексте озвученной версии по делу, он и является тем звеном, благодаря которому в руках у людей из команды Петрова оказалась та самая фотография Александра Варченко, где он едет за рулем BMW X5. Этот снимок был “слит” из базы данных МВД “Безопасный город”.
Но вечером 11 декабря стало ясно: данное фото, неприятности Петрова/Барабошко, как и пока не прозвучавшая фамилия военнослужащего УГО, который в контексте истории с Бурейко оказался в “опале” у руководства, сами по себе – лишь штрихи к портрету. Где на первом плане полотна, обнажив подоплеку скандала, наконец-то проступили контуры подлинных героев и сюжетных линий.
В частности, как заявил известный криминальный журналист Владимир Бойко, 8 ноября в стенах УГО прокуроры “военки” накрыли структуру, которая занималась незаконным съемом информации из государственных баз данных, слежкой и документированием целого ряда высокопоставленных лиц. Среди прозвучавших персон, на которых собирали досье подчиненные Гелетея – сам Матиос, его супруга Ирина Барах, племянник главного военного прокурора, а также нескольких десятков чиновников, силовиков и нардепов. Включая, например, Владимира Парасюка.
Аналогичные сведения ранее обнародовало и издание “Ракурс”. По данным этого СМИ, в пул тех, кто находился под колпаком у “гвардии Гелетея” входило около сотни “мишеней”. Это окружение Юлии Тимошенко, ряд представителей фармацевтического бизнеса, журналисты и бывшие журналисты-нардепы.
С учетом всех этих фактов, кардинально иначе можно интерпретировать смыслы, которые закладывал в своем интервью “Стране” Матиос, говоря о “заказчиках” набирающего обороты скандала.
“Пусть сейчас поволнуется эго людей, которые оплатили не очень большими деньгами такое подлое и никчемное дело. А это “эго” будет отображено в суде”, – заверил он.
Матиос пообещал направление обвинительного акта по делу в суд по прошествии месяца. Тем более, что определенный и в чем-то даже смежный опыт в подобной “политической” категории производств у подчиненных главного военного прокурора имеется.
Почти прямая аналогия
Речь идет о другой скандальной истории, которая берет свое начало в 2015 году, и касается занимавшего на тот момент пост заместителя генпрокурора Олега Бачуна. А точнее, его якобы полета в Москву с частным визитом в разгар ожесточенных сражений в зоне АТО.
Тогда все началось с блога Сергея Иванова (сегодня – ведущего программы “Право на власть” на канале 1+1), который опубликовала “Украинская правда“. В нем говорилось, что 15 января 2015 года Бачун зачем-то вылетел рейсом из Киева в Москву, а вернулся в Украину только 18 января. При этом, уже из Вены.
Позднее на Резницкой указали, что на эти три дня заместитель главы ГПУ брал отпуск. Оппоненты Олега Владимировича (среди них – нардеп Егор Соболев и руководитель общественной организации “Народный люстратор” Александр Петренко) намекали, что стыковку в России перед полетом в Австрию тот делал для того, чтобы в аэропорту “Шереметьево” встретиться с объявленным в розыск экс-главой Администрации президента Андреем Клюевым. И поднимали вопрос о том, для каких целей замглавы ГПУ искал встречи с опальным vip-ом эпохи президентства Виктора Януковича.
Через неделю после этого в Украине сменился генпрокурор (им стал Виктор Шокин), а его предшественник Виталий Ярема вместе с тремя заместителями, включая Бачуна, был уволен. Впрочем, даже после ухода с должности Олег Владимирович не забыл историю о своем “прерванном полете”.
Так, в Шевченковский райсуд он подал гражданский иск против Иванова, “Украинской правды” и ее собственника Алена Притулы. Здесь экс-заместитель генпрокурора добивался признания информации о его вояже в РФ недостоверной, а также взыскания с ответчиков морального ущерба.
В подтверждение своей правоты сторона Бачуна заявила информацию о том, что 15 января 2015 года из Украины он улетал в Австрию для проведения медобследования его беременной супруги. К таким же выводам пришла и проведенная внутренняя проверка ГПУ, где настаивают: на самолет рейса SU 1807 сообщением Киев-Москва пассажир Олег Бачун 15 января 2015 года регистрацию не проходил. Зато пассажир с такими данными наличествует в списке лиц, купивших билеты на борт №662 Киев-Вена, который пересек в данном направлении пограничный контроль.
Эти доводы убедили судей – 17 июня 2016 года они в полном объеме удовлетворили иск Бачуна к журналистам. В соответствующем решении говорится, что блоги Иванова о путешествии зама генпрокурора признаны недостоверной информацией, а также прописаны обязательства к “Украинской правде” их удалить, а параллельно – дать опровержения заметок.
Кроме того, в качестве компенсации морального ущерба с нынешнего ведущего телеканала 1+1 служители Фемиды постановили взыскать 100 тыс грн, а еще 40 тыс грн с Алены Притулы.
Впрочем, дала ли “ухвала” Шевченковского райсуда бывшему заму генпрокурора нечто большее, нежели моральное удовлетворение – вопрос открытый. Дело в том, что вплоть до настоящего времени блоги Иванова о полетах Бачуна продолжают “висеть” на “УП”, а сам Олег Владимирович подал еще одну жалобу в суд. На этот раз он сетует на бездействие Инны Красноштан – госисполнителя Шевченковской исполнительной службы, заявляя в качестве должника собственницу “Украинской правды”. Слушание этого эпизода “прокурорского иска” продолжается.
Не поставлена точка и в уголовном деле, которое было зарегистрировано по мотивам появления скандальных блогов Сергея Иванова. Вот как описывал подоплеку этого производства в июле 2015 года сам медийщик в интервью телеканалу “112-Украина”: “Меня таскали из-за моих публикаций, связанных с вояжами бывшего зама генпрокурора Бачуна. Он посещал Москву, Вену, те места, где наиболее кучно живут “наши” люди… Пытались выяснить мои источники (информации об этом – Прим. Ред.), но в целом, я им подкинул работу еще на месяца три”.
Через неделю после этого заявления Главная военная прокуратура объявила о подозрении бывшему старшему оперативному дежурному центра управления службой отдельного контрольно-пропускного пункта “Киев” Госпогранслужбы, майору Владимиру Мельнику. Именно ему инкриминируется два факта вмешательства без соответствующего разрешения в работу системы “Гарт-1”, фиксирующей эпизоды пересечения границы.
В интерпретации ГПУ, которая с февраля 2015 года расследовала это дело, Мельник и являлся тем самым “источником”, “сливавшем” данные о Бачуне на сторону. О подозрении майору объявили еще летом 2015 года, представляя уроженца села Вишневчик Чемеровецкого района Хмельницкой области как представителя группы неустановленных лиц, которые действовали в интересах “Народного люстратора”. Эти злоумышленники-де убеждали Мельника заниматься сбором и передачей им сведений о Бачуне в базе “Гарт-1”. На что тот, владея информацией, размещенной в СМИ о возможной причастности зама главы ГПУ к коррупционным скандалам и будучи убежденным, что “инсайд” может быть использован “в интересах общественности” согласился. И сначала 11 декабря 2014 года, а затем 27 января 2015 года “снимал” данные о пересечении Бачуном границы. Которые затем использовались “люстраторами”, Соболевым и Ивановым.
Суд избрал тогда для Мельника меру пресечения в виде залога в размере 9,7 тыс грн. А уже в сентябре 2015 года обвинительный акт по делу был направлен в Бориспольский межрайонный суд, где его лишь с третьей попытки приняли к рассмотрению.
Дальнейшие полтора года слушания (в том числе с запретом на осуществление видеосъемки допроса Бачуна) по делу вел судья Александр Гончаров, но буквально в эндшпиле процесса он принял решение уйти в отставку. В итоге, производство перераспределили на другую судью – Илону Муранову-Лесив, которая начала процесс сначала. Ближайшее заседание по этому делу состоится 22 декабря.
Вместо заключения
В контексте “дела Мельника” нетрудно уяснить, что у Барабошко, Петрова и прочих “гражданских” фигурантов истории “секс-скандала” не так много поводов для беспокойства.
В первую очередь, ввиду того, что они не имели доступа к закрытым базам данных (как максимум – покупали/получали некую информацию с рук) и не давали соответствующие подписки о неразглашении. То бишь, в их ситуации более чем сомнителен сам факт наличия состава преступления в действиях блогера и политтехнолога. Единственная уголовная статья, которая для них представляет реальную угрозу – это ч. 2, ст. 383 – заведомо ложное сообщение суду, прокурору, следователю или органу дознания о совершении преступления (с учетом признания Натальи Бурейко, что ее вынудили написать и отнести в прокуратуру заявление против Варченко).
И то, только в том случае, если следствие получит неопровержимые доказательства того, что те люди, которые побудили Бурейко написать заведомо ложное заявление в прокуратуру, получили прямой приказ от Петрова и Барабошко.
Зато для “крота” из УГО и его потенциальных сообщников из числа “государевых мужей” ситуация более пессимистичная. Впрочем, дотянутся ли руки у следствия до кого-либо из верхушки Управления госохраны – еще вопрос.
Чем бы не завершилась сегодняшняя история, очевидным итогом “Бурейкогейта” уже стала констатация процветания в Украине “бизнеса на секретах” в стенах силовых структур. Торговля/передача материалов баз данных, которые согласно букве закона должны быть закрыты от посторонних глаз (АРМОР, ГАРТ, “Безопасный город”, ЕРДР, ЕРСР и т.п.), незаконная слежка, съем данных с сетей телекоммуникационных операторов и мессенджеров, а также регулярные “сливы” в СМИ не подлежащих обнародованию материалов досудебного расследования по громким делам, за последние годы приобрели более чем массовый характер.
И вряд ли уголовные дела по секс-скандалу положат конец этой практике, потому что в первую очередь в ней заинтересованы руководители силовых ведомств, видные политики и представители власти, которые таким образом создают нужный информационный фон по интересующим их делам.
Типичный пример – это нашумевшие истории со сливом полицией в интернет видоматериалов по ДТП Сергея Лещенко и инцидента с заместителем главного редактора “Страны” Светланой Крюковой.
Виталий Губин
