Интервью с Генеральным прокурором Ириной Венедиктовой
10.06.2020
17 марта 2020 года Верховная Рада одобрила назначение генеральным прокурором Ирины Венедиктовой. 24 июня исполняется 100 дней со дня ее назначения. Она – первый генпрокурор-женщина. За это время Ирина Венедиктова “перетасовала” состав заместителей, завершила расследование дела Екатерины Гандзюк, сообщила о готовности подписать подозрение одесскому активисту Сергею Стерненко и обвинила главу САП Назара Холодницкого в неэффективной работе, записав соответствующее видео. За это короткое время в кресле генпрокурора ее почти ежедневно обвиняют в сворачивании реформы генпрокуратуры и принятии спорных решений.
В разговоре Венедиктова не выглядит слабым человеком, скорее решительным и готовым разрушать шаблоны. В нашей беседе она подчеркивает, что готова принимать непопулярные решения и считает себя человеком команды Владимира Зеленского. Генпрокурор уверена, что вопрос – где “посадки” топ-коррупционеров нужно адресовать всем: от прокуроров до судей. С себя Венедиктова в этом плане также не снимает ответственности. В разговоре Венедиктова не скрывает свое недовольство работой Холодницкого и не намерена пускать эту ситуацию на самотек. В интервью генпрокурор размышляет, в чем же секрет успеха незаменимости министра МВД Арсена Авакова и рассказывает, почему не может оценить его деятельность. Также Венедиктова заявляет, что не боится подписывать подозрение Порошенко и готова это сделать, но при одном “но”.
Венедиктова объясняет, почему она против легализации огнестрельного оружия и почему такие вопросы как легализация марихуаны и проституции нужно решать на референдуме.
Сегодня (в пятницу) было выступление Авакова в Верховной Раде. Смотрели?
Частями. У меня были встречи, поэтому частями пыталась слышать. Я вообще пытаюсь смотреть, что происходит в Верховной Раде, потому что народные депутаты дают срез, который интересует общество. Поэтому слушаю, что они говорят Верховной Раде.
Как вы оценивает деятельность МВД и Авакова как министра?
Мне уже задавали неоднократно такой вопрос. Я не хочу делать каких-либо политических заявлений. Есть статья 9 Закона “О прокуратуре” и там оценка Кабмина не предусмотрена. Генпрокурор может только координировать деятельность правоохранительных органов, что-то указывать, предлагать, на что-то обращать внимание, ставить определенные задачи. Мне кажется, что вчера на координационном совещании правоохранительных органов мы подписали очень мощный документ. Кстати, я была удивлена, что не было возражений. Такой документ, как правило, содержит правки относительно сроков, границ и так далее. Однако, вчера все было безупречно в документе. Поэтому, я не оцениваю. Я ставлю задачи, срок выполнения и пытаюсь следовать этому.
Как человек, можете ли себе объяснить, как Авакову удается так долго оставаться министром МВД? В чем его секрет? Он пережил уже 6 генпрокуроров.
Как человек я, к сожалению, сейчас не могу давать никакие оценки, потому что то, что скажет Венедиктова как человек, будет воспринято как то, что скажет Венедиктова как Генпрокурор. Те вопросы, как он все это пережил, это вопросы непосредственно к премьер-министрам и депутатам. Именно они дают такие оценки. Что касается деятельности МВД, то я понимаю, что передо мной стоят вызовы, в том числе и по направлению Нацполиции: и Кагарлык, и Бровары…масса таких дел. Общество дает нам такие вызовы, но правоохранители реагируют на это. Почему это происходит – конечно и экономические предпосылки, и социальные… По Кагарлыку вопрос к министру – как он отреагировал ? Конечно, если бы субъектом совершения преступления был министр, то тогда я понимаю, что он должен был быть там, где сидят эти подонки. Но к нему вопрос, как к руководителю, который организовывает процесс реакции. Реакция была быстрой и в законодательном поле. То же самое могу сказать и о Броварах. То есть, какие у меня могут быть претензии, как у Генерального прокурора, к руководителю правоохранительного органа? Только через организацию процесса реагирования. Общество должно оценить тот факт, что я равноудалена от политики и Офис Генерального прокурора никому не подыгрывает. Если потребуется реакция Генерального прокурора на действия МВД она незамедлительно поступит.
Разрешаете ли Вы себе на совещаниях критиковать министра Авакова?
У нас было два или три совместных совещания. Конечно, те вопросы, которые меня беспокоят, я ставлю достаточно резко. То есть, у меня нет каких-то “стопов” или предостережений против кого-то, но, когда нет причин наговаривать, я же не буду выдумывать?!
Вы, если не ошибаюсь, земляки…
Мы познакомились с ним, когда я была в ГБР. При этом, это было знакомство на совещании по одному из дел, если я не ошибаюсь по пленкам Гончарука. То есть, это была первая встреча, когда я его увидела лично. То, что пишут, что Венедиктова – человек Авакова, это не соответствует вообще реальности. И я понимаю, что хотят услышать журналисты. Но, я дам тот ответ, который я считаю нужным – министры возглавляют свои сферы, их можно спрашивать по их поступкам и по качеству выполнения полномочий, предусмотренных законом. Все.
Часто ли Вы общаетесь с президентом? Раз в неделю, несколько раз…
Если есть насущные вопросы, в том числе, законотворческой деятельности, у меня есть возможность с ним общаться. И Президент, и я инициируем такие встречи по мере необходимости.
Ирина Венедиктова – 100% генпрокурор Зеленского?
Скажу, как я ощущаю. Я была третьим номером в избирательном списке партии “Слуга народа”. С Владимиром Александровичем мы единомышленники. Его стремление изменить ситуацию в стране, его последовательность в этом, искренность и честность, полная погруженность в государственные процессы вызывают уважение и восхищение и я буду его в этом поддерживать. И не подведу его в этом на 100 %. Но как и Владимир Александрович – Президент Украины, так и я Генеральный прокурор Украины. Человек Закона.
Как вы поступите, если окажется, что депутаты ВРУ, в том числе из “Слуги народа” совершат какое-то преступление? Будете покрывать?
Я не буду покрывать. Почему? Я самодостаточный человек, профессор, была заведующей кафедрой. Если бы в нашей стране все было хорошо, я бы не заходила в политику. У меня была комфортная жизнь в Харькове: семья, любимая работа и хобби. У меня нет ни перед кем каких-то обязательств, я не пришла сюда кого-то покрывать. Как только я в силу каких-то причин не смогу обеспечить расследование в том или ином деле, мне здесь делать нечего.
Очевидно, что будут какие-то просьбы от бывших коллег-депутатов…
Народным депутатом я была 4 месяца, руководителем ГБР два месяца, заведующей кафедрой я была 14 лет. Поинтересуйтесь у депутатов, кто и сколько раз со мной общался за последние месяцы. Вот скажите сами – а появились ли слухи в журналистской среде на тему существования каких-то людей, которые в состоянии что-то “решить” со мной? Как правило, такое утаить невозможно.
Депутаты приходят, у них свое видение вещей, но у меня с этим все ОК. Там, где есть депутатские полномочия и они представляют своих избирателей – вопросов нет, но там, где у них нет полномочий, а что-то частное – то здесь извините. Мне кажется, что своим поведением я четко это демонстрирую.
Могли бы вы подумать, будучи нардепом, что станете в будущем генпрокурором?
Нет. Мне не хотелось идти даже в народные депутаты, потому что это должно быть определенное состояние души и Парламент в том виде, как он существует в Украине, не тот пример Парламента, каким он должен быть. Я шла в нардепы только для того, чтобы мы действительно писали программу, брали на себя обязательства. При этом, когда я была в Парламенте, я четко демонстрировала для чего пришла.
Предлагали ли вам неправомерные выгоды за время пребывания в ГБР, ГПУ?
Нет. Никто ничего не предлагал.
Как вы думаете, почему?
Не хотят себя ставить в глупое положение. Плюс, я резкий человек и могу резко отреагировать.
Общаетесь ли Вы со своим заместителем Холодницким?
Нас связывают исключительно рабочие отношения. Ко мне попадают все заместители, потому что именно они дают мне представление о своих направлениях.
На каком этапе служебное расследование в отношении Холодницкого?
Служебное расследование завершено. Факты нарушения требований КПК, Закона “О прокуратуре” и Положения о Специализированной антикоррупционной прокуратуре нашли свое подтверждение. Дисциплинарная жалоба передана на рассмотрение дисциплинарной комиссии.
30 ноября у Холодницкого истекают полномочия и контракт как главы САП. Есть ли у него шанс переизбраться и остаться на еще один срок?
30 ноября у него истекает срок полномочий и по закону, и по контракту. В любом случае это произойдет. Но, мы открываем конкурс на нового руководителя САП и если Назар Иванович захочет принять в нем участие, если члены комиссии его изберут, то who knows. Посмотрим. Если он примет участие в конкурсе и победит в нем, то почему нет.
Сейчас интересная история в ГБР наблюдается. Кто может стать полноценным директором ГБР? Есть кандидатуры?
Это вопрос конкурсов. Очень интересно, как комиссия будет избирать и кто будет подавать свои кандидатуры. Верховная Рада уже дважды не может проголосовать за номинированных кандидатов. Директором ГБР должен быть сильный человек, волевой, потому что очень важно держать баланс и не входить в политический прессинг. Это должен быть аполитичный человек, который не будет продаваться за деньги. Ну и, конечно, это должен быть решительный человек.
Вам хватает вашей зарплаты, как Генпрокурора?
Я думаю, что сейчас “съем” всю финансовую подушку, которая у меня была, потому что у меня зарплата “на руки” 38 тыс. гривен. Это последнее, что я получала. А у меня еще семья, дети, домашние животные, которым нужен ветеринар. Поэтому, я буду использовать запасы.
На пресс-конференции Зеленского спрашивали – весна пришла – где посадки? Так вот, я хочу вас спросить – весна прошла, а посадок нет. Где же посадки?
Нужно менять УПК. Процесс “посадок” сегодня выглядит следующим образом:
1) досудебное расследование – от нескольких месяцев до нескольких лет;
2) судебное разбирательство по сути в важных делах (например, экономического характера) – обычно от года до трех и даже более.
Нарушение процедур УПК – это правовой беспредел, которому я как Генеральный прокурор должна всячески препятствовать. Поэтому нужно принять УПК, который будет соответствовать и здравому смыслу и верховенству права.
Но все же, если открыть сайт Офиса Генпрокурора и посмотреть, то можно увидеть, что прокуроры “посадки” обеспечивают. Только по направлению организованной преступности за март-май по 391 делу направленному в суд, 101 человеку избрана мера пресечения – содержание под стражей; 24 приговора, 7 из которых набрали законную силу, реальные сроки наказания в отношении 29 лиц.
Но, общество не интересуют эти посадки. Общество интересует совсем другие посадки, топ-коррупционеров, топ-чиновников. К кому вопрос с топ-коррупционерами, когда у нас есть замкнутый круг: НАБУ, САП и ВАКС?
Но САП же подразделение Офиса генпрокурора…
Да. Активизируем работу в этом направлении. САП будет эффективен.
Кому нужно адресовать вопрос – где посадки?
Всем. Прокурорам и судьям. Я, в том числе, не снимаю с себя ответственность.
Вы неоднократно говорили, что подозрение экс-президенту подписывает Генеральный прокурор. Готовы ли вы подписать такое подозрение по любому делу Порошенко?
Я как никто в курсе, какие это дела. 17 дел открыл Руслан Рябошапка, четыре дела открыла я, причем три по решению суда, одно по заявлению Деркача, но решение суда совпадает с заявлением Деркача. При наличии оснований и достаточных доказательств у меня нет проблем подписать подозрение действующим народным депутатам. Я не слабый человек и я это сделаю в четко регламентированный законом способ.
В том числе Порошенко?
В том числе.
Сейчас нет таких оснований?
Идет расследование. Но, так или иначе, придет время принимать законные процессуальные решения и они будут разные.
Дело по картинам Порошенко. Имеет ли оно перспективу?
Мне кажется, это интересное дело по кругу участников, происхождению картин и источников их приобретения. И не просто так вложились в фоновый медийный шум по этому поводу для того, чтобы максимально обесценить работу следователей.
Назначили ли по делу пленок Деркача экспертизу этих записей?
Насколько мне известно, экспертиза назначена. Сейчас определяются обстоятельства осуществления записей, круг присутствующих лиц, применимые технические средства и возможность идентифицировать голоса. Дело расследуется строго в рамках закона, чтобы оно не стало политическим в свете предстоящих выборов в США.
Будет ли по этому делу сотрудничество с США?
Я думаю, что этот вопрос нужно будет поднимать после экспертизы. Если следователи и прокуроры определят, что такое сотрудничество необходимо, то такой вопрос следует решить. Здесь, повторюсь, важно, не зайти в поле внешней политики, потому что так называемые эксперты пытаются своими проплаченными публикациями нагнетать там обстановку для того, чтобы как-то повлиять на это. Наша задача – не стать инструментом политических игр.
По кейсу сына Джо Байдена и Burisma. Дело было зарыто, как мы знаем. Изучался ли вопрос законности закрытия дела и возможно будет пересматриваться это решение?
Для чего? На сегодняшний момент этот вопрос не стоит у нас.
Дело Шеремета. Расследование завершено. Достаточно ли доказательств для того, чтобы получить реальные обвинительные приговоры в отношении организаторов и исполнителей?
Я не являюсь прокурором в группе прокуроров по этому делу, поэтому не могу давать какую-то конкретику. Я считаю, что если следователи и прокуроры передали это дело в суд, то они усматривают реальность того, о чем идет речь в материалах. Понимая общественный резонанс и что каждое слово будет изучаться под микроскопом, они понимают свою ответственность за это. У меня нет оснований не доверять следователям и прокурорам в этом деле.
Повлияет ли результат суда на политическую ответственность руководителей правоохранительных органов?
Давайте посмотрим. Неизвестно, к каким результатам придет суд. У нас, на сегодня, нет оснований говорить о непрофессиональности или недобросовестности. Нужно говорить по факту и тогда его оценивать.
По делу Стерненко. Почему погибшему Кузнецову подписали подозрение, а Сергею Стерненко нет?
У нас так прописан УПК. Даже по делам ДТП, где водитель совершил аварию и сам погиб, его родственникам отправляется подозрение. Родственники часто не соглашаются с этим и идут в суд, чтобы снять обвинение с погибшего. Так прописан Уголовный процессуальный кодекс. Это ответ, почему вручено подозрение родственникам Кузнецова. По-другому нельзя. Что касается Стерненко, то для меня, как для Генерального прокурора, он просто один из участников уголовного процесса, каких много. Несмотря на его медийность, закон – один для всех. У нас есть следователи, прокуроры, орган следствия не поменялся – они принимают эти решения.
По делу самоубийства Давыденко. Известны ли мотивы его? Был ли у него конфликт с кем-то?
Изучаются разные версии. Я думаю, что ответ даст следствие. Основная версия, на данный момент, остается – самоубийство.
У нас очень много правоохранительных органов. НАБУ, САП, ГБР, ГПУ, СБУ, Нацполиция. Насколько оправданна такая конфигурация, когда так много органов? Их достаточно или чересчур?
Я считаю, что правоохранительных органов, действительно, много. Вы помните, как создавалось ГБР? Очень трудно. И в первых законопроектах, НАБУ было частью ГБР, но все пошло не так, как хотелось. Поэтому, сначала появилось НАБУ, потом ГБР и, конечно, в стремлении реформировать правоохранительную систему в Украине, получалось так, как получалось. Теперь, нужно все анализировать и делать для страны все прагматично и разумно. Какие органы, для чего, во сколько нам обходятся и какие результаты.
НАБУ и САП нам нужно?
На сегодняшнем этапе да. Я поддерживаю эту идею, пускай работают. САП, НАБУ и ВАКС я считаю на нынешнем этапе необходимыми. На сегодня, у нас очень коррупционная страна и пускай они дают результат.
Устраивает ли Вас темп работы ВАКС?
Я понимаю, что они только начали работу и сложности, с которыми они сталкиваются. Но, как человек, я не могу давать ВАКС оценку, поскольку все сказанное мной мнение как человека, будет воспринято как влияние Генпрокурора. Я очень осторожно к этому отношусь.
НАБУ. Вы знаете, что есть решение суда, который признал директора бюро Артема Сытника виновным в административном правонарушении и присудил штраф. После этого он был внесен в реестр коррупционеров. На ваш взгляд, имеет ли он моральное и юридическое право занимать свою должность?
Что касается морального права, то это вопрос к Артему Сытнику. Что касается юридической точки зрения, то он идет по норме закона. То, что есть коллизия законодателя, не является проблемой Артема Сергеевича. То, что мы видим – в Парламенте политические силы разделились на два лагеря. Одни – за, другие – против. Но, на сегодняшний день Артем Сытник – директор НАБУ, с которым я работаю. У нас нормальные и конструктивные отношения. Претензий к нему у меня, как у Генпрокурора, на сегодняшний момент нет.
Ваше отношение к легализации оружия?
Я против легализации. В стране так много оружия, что нам нужно наоборот что-то с этим делать. Я считаю, что монополия на силу должна быть исключительно у государства.
Как вы относитесь к легализации легких наркотиков? Марихуаны. В том числе в медицинских целях.
Все вопросы, которые касаются таких чувствительных вещей в обществе, нужно спрашивать у общества. Поэтому, такие вопросы должны решаться на референдуме. Пускай общественность определится.
И последнее. Как вы относитесь к легализации проституции?
Так же, как и к легализации легких наркотиков.
