Семь фальшивых нот Трубы
27.06.2019
Напомним: этот орган правопорядка получил в наследство всю подследственность Генеральной прокуратуры, включая преступления высоких должностных лиц, судей, прокуроров, правоохранителей, а также военнослужащих. Сверхмощный правоохранительный “монстр” может преследовать даже руководство Национального антикоррупционного бюро и Специализированной антикоррупционной прокуратуры. Иначе говоря, контроль над ГБР в недобропорядочных политических руках может значительно усложнить жизнь как политикам, так и антикоррупционным органам. Однако пока не усложнил, преимущественно из-за неэффективного руководства этим учреждением.
Плацдарм его неэффективности заложен еще в ходе принятия профильного Закона о ГБР. Во-первых, эксперты, вместе с международниками, предлагали иную концепцию создания органа правопорядка, но после внесения нардепами правок в нем появилось несколько резких перекосов. В усердных попытках выпотрошить закон парламентарии даже “потеряли” возможность набирать оперативный состав и упустили еще несколько важных моментов. Во-вторых, отбор руководства ГБР происходил в худших постсоветских традициях: никакого представителя общественности или международных экспертов. Делегировали в комиссию исключительно политических назначенцев — по трое от правительства, парламента и президента Украины. В-третьих, непродуманной осталась передача дел, дотоле расследуемых Генеральной прокуратурой, что сделало невозможным нормальное их продвижение и привлечение виновных лиц к уголовной ответственности.
Правоохранительная какофония — именно так сейчас можно охарактеризовать ситуацию в ГБР. Директор Роман Труба с первых дней работы никак не найдет общего языка со своими заместителями Ольгой Варченко и Александром Буряком. Обе стороны всячески стараются удержать возможности, предоставленные им законом. Порой, откровенно говоря, заходя на территорию ответственности своих оппонентов. Количество фальшивых нот, звучащих от квази-коллегиального оркестра под названием ГБР, режет слух. Однако важно понять самую существенную причину проблем: эти локальные войны стали прямым следствием политических договоренностей БПП и “Народного фронта”, которые фактически контролировали “внешнюю” комиссию, избиравшую топ-руководство ГБР. Разные группы влияния от этих политиков пробивали своих назначенцев. А потом, когда пути разошлись, оставили им в наследство разрушительную несовместимость. Именно это стало ключевой причиной всех локальных баталий, постигших Бюро за время функционирования. И, принимая во внимание последние тренды консолидации власти в руках Романа Трубы, вспомним семь фальшивых нот, прозвучавших от него как ключевого музыканта этого трио.
1) Создание первого Совета общественного контроля при ГБР — одна из ключевых ошибок Романа Трубы. В декабре 2017 года, сразу после его избрания директором, представители общественности и нардеп Мустафа Найем провели встречи с руководителем Бюро. Мы тогда объяснили, что создание СОК при ГБР должно осуществляться исключительно через онлайн-голосование, на что директор согласился. Со временем узнали, что метод формирования будет прежним — путем проведения учредительного собрания, — и, в итоге, получили абсолютно нефункциональный Совет. Вследствие этого руководство ГБР получило не консультативно-совещательный орган как помощь, а перманентного союзника-соперника в политических войнах.
2) Политические игры вокруг назначения 27 руководителей среднего звена летом–осенью 2018 года. Напомним, тогда Роман Труба, фактически, притормозил запуск Бюро и заблокировал назначение победителей конкурса, избранных “внешней” комиссией. Причина заключалась не в желании получить порядочных и профессиональных подчиненных, а совершенно в другом: было желание иметь под рукой подконтрольных людей, так сказать “своих”, которым он мог бы доверять. Именно такие слова прозвучали от главы ГБР в ответ на вопрос автора этого материала еще в октябре 2018-го. Со временем, как и предполагалось, Роман Труба назначает 23 из 27 кандидатов, а четыре вакансии до сих пор остаются свободными, а в статусе исполняющих обязанности пребывают близкие к директору сотрудники.
3) Выстраивание системы контроля над работой ГБР путем наделения незаконными функциями патронатной службы. Фактически Роман Труба создал свою, отдельную “вертикаль власти”, осуществляя руководство территориальными управлениями через руководителя вышеупомянутой службы Александра Удовиченко. О фактах давления со стороны последнего говорят как обычные работники в центральном аппарате, так и руководители отдельных территориальных управлений. Например, документально это зафиксировано в официальном обращении за подписью Удовиченко, когда тот требует материалы уголовного производства в территориальном управлении, которое находится в Николаеве.
4) Незаконное увольнение подчиненных без согласования с заместителями, как того прямо требует профильный закон, и избегание нормативного требования о представлении на увольнение от “внешней” комиссии. Таким образом были уволены семь руководителей среднего звена. Некоторые из них уже обжаловали единоличное и очевидно незаконное решение директора Романа Трубы. Суд принял их сторону и восстановил жалобщиков на должностях, прямо запретив руководителю Бюро совершать такие действия. Юридическое основание для увольнения хлипкое: непрохождение испытательного срока. Фактическое основание довольно простое — подчиненные не захотели стать “частью команды” Трубы, что в глазах последнего сразу зачисляло сотрудников в группу поддержки заместительницы директора Ольги Варченко.
5) Попытка монополизировать власть в ГБР путем переподчинения себе следственных управлений центрального аппарата Бюро. Напомним, что этот орган правопорядка является квази-коллегиальным. Это значит не только то, что решения принимаются по согласованию, но и то, что у каждого из трех руководителей ГБР есть свой участок работы. Директор — своеобразный топ-менеджер Бюро, первый заместитель — отвечает за следствие, второй заместитель — за хозяйственную и административную части. Тем временем Роман Труба двумя приказами решил изменить порядок работы, вопреки закону, и получил контроль над 1-м и 2-м следственными управлениями центрального аппарата. Кроме этого, через руководителя своей патронатной службы — экс-прокурора Александра Удовиченко — опять-таки контролирует подавляющее большинство территориальных управлений. А тех, кто не согласился на такое кураторство, постепенно увольняют. Например, такая участь постигла руководителя территориального управления в Полтаве Владимира Тимошко.
6) Попытки помешать привлечению к ответственности руководителя патронатной службы ГБР Александра Удовиченко за прогулы. Ситуация сложилась следующим образом. Руководитель патронатной службы написал заявление на отпуск сроком на один день, 26 апреля. Тогда директор Бюро находился во Львове. Удовиченко не появился на работу 2–3 мая, что было официально задокументировано руководителем Управления внутреннего контроля Богданом Чобитком. Об этом последний доложил Роману Трубе для принятия соответствующего решения. Однако директор ГБР не привлек к ответственности своего помощника, а внес изменения из следующего приказа в предыдущий — на основе письменной просьбы Удовиченко — и предоставил тому отпуск также и на 2–3 мая. Это все происходило “задним числом”. Самому же Чобитку директор ГБР “подарил” освобождение с должности, о чем издал соответствующий приказ.
7) Формирование подконтрольных конкурсных комиссий, которые должны протаскивать на должности “нужных” кандидатов. Несколько месяцев назад речь шла о том, что конкурсная комиссия №2, подконтрольная Роману Трубе, непрозрачно провела процесс отбора следователей. Тогда упоминали роль Олега Шрама, однако сейчас он и сам признал: списки ему “спускал” Роман Труба через главу “патронатки” Александра Удовиченко. Аналогичный трюк с комиссией №1 не прошел, поэтому автора этого текста исключили из ее состава и создали “внутреннюю конкурсную комиссию”, уже непосредственно с Удовиченко в ее составе.
Кроме всех семи вышеупомянутых “фальшивых нот” Романа Трубы, существуют несколько предостережений, о которых нельзя не упомянуть. Во-первых, относительно директора ГБР до сих пор остается риск люстрации. Иначе говоря, он фактически попадал под люстрационный запрет, но удивительным образом его избежал. Поскольку же под такую санкцию попали всего 9 лиц, “люстра” может упасть на Романа Михайловича только при условии действия “закона” всемирного юридического тяготения, центр которого находится на улице Банковой. Еще одним кейсом является обжалование назначения на должность, поскольку Труба во время конкурса поначалу не претендовал на должность директора.
P. S. За день до публикации должна была состояться встреча с упомянутым руководителем патронатной службы ГБР Александром Удовиченко, который должен был объяснить весь перечень событий. Встреча, которую он сам предложил, так и не состоялась.
Александр Леменов
