Судя по всему, грядут очередные изменения и вся структура затаилась в ожидании. Хочу подчеркнуть, этот текст не является какой-либо критикой. Примите это как предложение, акцент на слабых точках, дорожную карту или что-то в таком духе.
1. Структура и вертикаль.
После изменений УПК за последние годы функции прокуратуры, в подавляющей своей массе, свелись к процессуальному руководству в уголовных производствах. Остальной массив работы в виде представительства в судах, контроль тюрем, международно-правовые отношения и т.д. тоже важен,но второстепенен.
Если честно, я не хотел бы давать оценку отдельным структурным подразделениям ГПУ, которые откровенно не вписываются в философию нынешнего УПК. Но точно могу сказать,что должен быть единый принцип распределения полномочий между прокурорами. Без создания каких-то “специальных” подразделений, которые, по сути, просто берут ту работу, которую хотят, а то, что им не интересно, – скидывают в общий котел больших Департаментов либо на “землю”. Действительно, иногда существует ситуативная необходимость создания структурных подразделений по типу “Управления специальных расследований”, но все остальное считаю раздутием штата.
На сегодняшний день ГПУ осуществляет процессуальное руководство Полицией, СБУ, Налоговой милицией (это все ОДИН Департамент!) ГБР и НАБУ. При этом количество производств в ГБР и НАБУ, вместе взятых, в разы! меньше количества производств любого из остальных органов.
После смены УПК ни у кого не получилось полностью реализовать реструктуризацию прокуратуры в части неравномерного распределения полномочий. Получилось так, что изменение УПК не повлекло реструктуризации старой системы прокуратуры, а просто добавило несколько новых Департаментов, оставив все как было. Отсюда имеем раздутые штаты, лишние отделы, управления, департаменты. Как по мне, необходимо в корне изменить структуру ГПУ, убрав ВСЕ лишние подразделения, которые занимаются процессуальным руководством под видом какой-то узкопрофильной деятельности и объединить, либо грамотно распределить направление процессуального руководства в целом. ВНИМАНИЕ! Под словом “лишние” я имею ввиду ВСЕ подразделения, которые руководят следствием, кроме Департамента по надзору за правоохранителями (04), САП и Департаментом по руководству за ДБР. (Хотя в последнем Департаменте тоже имеется откровенный дубляж функций местных прокуратур).
Мы должны понять, что каждый должен заниматься исключительно тем, что у него записано в подследственности. Не должно быть так, что военный (это к примеру, ничего личного) прокурор, руководя производством, которое должно быть в Департаменте по ДБР, рассылает предприятиям реального сектора экономики запросы, в производстве где расследуется преступная деятельность каких-то неустановленных лиц ГФС, которые содействовали половине страны в минимизации налогообложения.
Отдельно по следствию: страшно подумать, куда будет устраиваться вся эта масса следователей и руководителей после ноября 2019.
2. Кадровая политика.
Очень важный момент. КДКП и Рада прокуроров. Эти органы организовывают тестирование, проводят собеседование и выбирают лучших. Посыл такой,что ни Генеральный прокурор, ни кто другой персонально не влияет на назначения. С одной стороны круто…есть независимый орган, который независимо принимает решения, кого куда назначать. Но я вам скажу, что оно не работает, более того,тормозит кадровую текучку. Идея была такая, что если человек хочет перейти в ГПУ, область или на руководителя,то ему не надо бежать договариваться с высшими чинами, а в честной конкуренции победить конкурентов. Хотели убрать субъективную оценку претендентов начальниками департаментов,управлений и отделов, отдав это в объективные руки комиссии. Но к сожалению, это работает только на этапе тестирования. Да, действительно, теперь, чтобы пойти выше, вам надо хорошо сдать тесты, но дальше, при собеседовании, вас все равно будут субъективно оценивать члены комиссии. Кстати, комиссия – это те же прокурорские сотрудники, которые, по сути, зависят от высшего руководства. И в конечном итоге, решение кого куда назначать тоже принимается субъективно, только не теми людьми, у кого претендент будет работать. Что это означает? Да ничего, по сути, не изменилось… Если раньше надо было бежать просить какого-то генерала, то сейчас надо бежать просить кого-то, кто знаком с комиссией, чтобы из тех 5-10 людей, которые набрали бал выше 80, рекомендовали именно Вас. Надо понимать,что ходатайствовать за свое назначение не плохо. Плохо то, что те, кто вас будет рекомендовать на должность, в дальнейшем не несет за Вас ответственность как за специалиста.
Поэтому, считаю нужным оставить тестирование, но вопрос рекомендации назначения отдать тем людям, в команде которых человек дальше планирует работать. Либо вообще убрать какие-либо конкурсы. В Америке, например, окружной прокурор – это выборная должность, но команду он набирает себе сам. Он имеет право, придя, всех уволить и пригласить тех людей, с которыми он хочет работать. Запомните, требовать результата от человека можно только тогда, когда ему предоставили возможность показать этот результат.
Это улучшит кадровый поток и прилив “новой крови”.
То, что привлечение к дисциплинарной ответственности “отдали” КДКП, считаю хорошо. Руководитель может пытаться повлиять на подчиненного путем привлечения к формальной ответственности для принятия какого-либо решения. Это надо оставлять однозначно. Прокуроры стали более независимы.
Хотя наилучший фактор независимости – это материально обеспечение.
Академия прокуратуры. Очень сильная структурная единица. Жаль, что её потенциал сегодня не реализуется в полной мере с точки зрения формирования кадрового состава.
3. Материальное обеспечение.
Действительно, путем реструктуризации можно сократить штат и за этот счет повысить зарплату остальным. Звучит вроде неплохо, хоть и цинично (Все таки о живых людях говорим). Но, к сожалению, такова реальность. Штат раздут, количество руководителей разного уровня зашкаливает, работа распределяется неравномерно. Но это очень тонкая и опасная игра, играть в неё советую только в случае корневого изменения структуры.
Я не считаю, что у прокуроров должна быть большая зарплата, она должна быть конкурентоспособная. Эта зарплата должна конкурировать с зарплатой адвоката в хорошем офисе того региона, где человек работает. Не вижу смысла приводить конкретные цифры, у каждого свой лимит и потребности. Более того, вы никогда не определите сумму, при которой все отказались бы от взяток. Система борьбы с коррупцией должна быть симбиозом материального обеспечения и внутренней философией органа. Когда внутренняя философия органа будет такова, что все играют по правилам и честно, а зарплата будет на уровне или выше чем “на гражданке” система сама выкинет те 10% сотрудников, которым вообще не принципиально, сколько им приходит зарплаты на карточку. Но тут важно понимать,что правила игры задают высшие руководители. Если вы дадите даже очень высокую зарплату, а сверху будут поступать команды “закрыть”, “не трогать”, “подождать”, “привлечь” то никакой внутренней философии борьбы с коррупцией не будет. Коррупция останется, только с высокими зарплатами.
Премирование в виде процента от возмещенных в ходе расследования средств. По-хорошему, это вопрос изменения законодательства и этому нужно посвятить отдельный пост. Но учитывая что это так же прямой способ улучшения материального обеспечения – решил вкратце вставить его сюда. Очень интересная идея, которую продвигали ребята из Днепровской команды. Поддерживаю двумя руками. Тем более подобная система, насколько мне известно, уже давно существует в Исполнительной службе и Нафтогазе. Но если без шуток – дайте следователю и прокурору возможность заработать с возмещенных в бюджет денег и Вы удивитесь, на сколько вырастет возмещение в уголовных производствах.
Более того, это колоссально снизит коррупционные риски. Не будут исполнители или среднее звено договариваться с директорами “прокладок”, если им “светит” законная премия в виде 10 000$.
4. ЕССА, СЕД, ЕРДР и электронный документооборот/уголовное делопроизводство.
Долго пытались ввести электронное обеспечение делопроизводства, чтобы уйти от бумажек. Сначала это была ЕССА,теперь СЕД. Если ЕССА была базой для формирования отчетов, то СЕД это уже база, в которую сканируются входящие документы и исполнитель может на них отвечать в электронном виде. В целом, я считаю, что СЕД может обеспечить внутренний документооборот без бумажек. Но ВНИМАНИЕ, это может быть только внутренний документооборот. На практике, внешняя электронная переписка без бумажек возможна только в том случае, когда эти письма будут приходить в прокуратуру в электронном виде. Для этого нужно сделать единую систему со всеми органами власти либо использовать электронную почту. Это реально? Не думаю.
Внутри структуры согласен, всякие задания: протоколы совещаний, ознакомления, приказы, задания орг. метода должны быть исключительно в электронном виде. Система СЕД может это полностью обеспечить.
Сейчас ситуация такова, что вся внутренняя переписка и жалобы бесконечно сканируются девочками из секретариата, исполнитель распечатывает ответы, подписывает их в СЕД и “вживую”, и только потом отправляет. Обещание, что после нового года мы будем работать только в СЕД без бумаг, не выполнено.
Уголовное электронное делопроизводство – забудьте. Просто забудьте и точка. Не будет никакого электронного дела, пока суды выносят оправдательные приговоры, потому что в протоколе обыска следователь забыл поставить время окончания составления протокола. Или как пример-следствие уже давно ушло от бумажных карточек,но до сих пор суды требуют заполнение форм, которые у нас элементарно не предусмотрены. И следствие обязано это делать, если хочет чтобы суд принял обвинительный акт.
ЕРДР – лично мое мнение, что это бестолковая электронная база. Она нужна только для формального начала уголовного производства путем внесения в неё ведомостей и сверки с БУМАЖНЫМ отчетом. Остальные её функции – это просто лишний геморрой для исполнителя и повод зацепиться адвокату за какие-то факты, которые абсолютно не влияют на доказательную базу вины преступника. ЕРДР не влияет ни на что.По сути – обычная база для ведения статистики и отчета.
Сегодня необходимо реализовать потенциал системы СЕД и инициировать синхронизацию ЕРДР с другими электронными базами государства. Следователь (как в любой стране с сильной правоохранительной системой) должен иметь возможность через ЕРДР наложить арест, получить данные проживания человека, доступ к звонкам, доступ к банковской тайне, доступ к базе АРМОР, доступ к земельному банку, доступ к видео камер системы “безпечне місто” и так далее. Конечно, этот доступ следак должен получить после решения суда.
5. Пенсионеры; Проблемы организации работы на местах; Инициирование изменения УПК; Анализ уголовных производств “по Майдану” и трезвая оценка возможности привлечения к ответственности оставшихся лиц; Дальнейшая модель прокуратуры в виде “гражданского”, а не правоохранительного органа (Американская система существования Прокуратуры в виде “Attorney” при Министерстве Юстиции). Это те вопросы которые также требуют урегулирования.
Все, что описано выше, а также ряд других вопросов, это проблемы, которые необходимо решать, если орган будет действительно реформироваться. Я очень надеюсь, что новая власть поступит именно так, а не просто переименует все подразделения, выведет всех за штат и заново наберет нужных ей людей, оставив все как есть.
Все зависит от нас.
Алексей Ничипоренко, прокурор, для “Цензор.НЕТ”
