Почему судьи боятся идти в антикоррупционный суд

Внешне ситуация выглядит парадоксальной: новый судебный орган вызвал мощную информационную волну в СМИ, немалые ожидания в обществе. А в реальности за девять дней до окончания срока приёма заявок – недобор кандидатов. Вместо ожидаемого конкурса в десятки человек на место в новом «суперсуде»…

Главная причина отсутствия ажиотажа по заполнению вакансий в антикоррупционном суде – сильная политизация работы этого ещё не созданного органа . Который, по обещаниям власти и западных доноров нашей страны, должен стать спасительной панацеей в борьбе с коррупцией в Украине.

Перефразируя второго президента Украины Леонида Кучму, который просил Верховную Раду объяснить ему, какое государство ему нужно строить, самое время задать вопрос: какой антикоррупционный суд создаётся?

В Украине усилиями НАБУ и других представителей «антикоррупционного сообщества» сформировано ожидание, что  Антикоррупционный суд должен будет штамповать, как на конвейере, приговоры по делам НАБУ. То есть, антикоррупционный суд призван выступить как показатель работы НАБУ и САП (а не как составная часть судебной системы). Многочисленные «антикоррупционеры» будут готовы сразу же заклеймить любого судью в случае вынесения «неправильных»  решений.

Хотя назначение антикоррупционного суда в другом. Бывший заместитель генерального прокурора Виталий Касько  справедливо  подчеркивает : « Любой суд не может априори иметь перед собой цель побороть то или иное преступление, ведь это — задача правоохранительных органов. Цель создания любого суда — совершение правосудия, чтобы те лица, которые совершили преступление, и их вина доказана в установленном законом порядке в судебном процессе были осуждены, а при недоказанной вине — оправданы».

Однако практика борьбы с коррупцией за последние четыре года и опыт работы новых антикоррупционных структур говорит о том, что судьям АКС неизбежно придётся работать в условиях сильного давления.

Тем более, что, по оценке заместителя главы парламентского комитета по  борьбе с коррупцией Игоря Попова,   этот суд изначально создается не для судопроизводства. Украинские политики рассматривают его как инструмент сведения счетов со своими оппонентами. А западные центры влияния — как рычаг шантажа и давления на украинских топ-политиков .

«Для потенциальных судей намного больше рисков, чем возможностей.  Конфликт между НАБУ и САП показал, что все судьи Антикоррупционного суда могут стать объектом провокаций и пиар-атак. Судьям придется рассматривать дела, в которых часто будет недостаточно доказательств для обвинительного вердикта. В такой ситуации признать фигуранта виновным будет означать нарушить закон, а оправдать – попасть под публичные обвинения и давление »,- отмечает Попов.

Виталий Касько добавляет, что высококлассные юристы теряют надежду на то, что в украинских реалиях деятельность новых антикоррупционных институций будет отвечать заявленным целям: «Они видят, что новые антикоррупционные органы не демонстрируют независимость. Большинство специалистов не хотят бросать частную практику ради того, чтобы выполнять чьи-то указания, которые даются из политических соображений. По сути, от них потребуется легализовать выдвинутые органами следствия обвинения. Ведь сейчас речь не идет о создании системы правосудия с независимым и непредвзятым судом».

О неизбежности того, что судей нового суда ждут большие претензии от разного рода антикоррупционеров,  предупреждает  и глава Высшей квалификационной комиссии судей Сергей Козьяков. «Все ожидают, что сейчас заработает суд и начнет выносить обвинительные приговоры. Но что, если первый приговор будет оправдательным? ВККС будет плохая вместе с международными экспертами? Или судьи? А если и второй приговор будет такой же? А если рассмотрение дела затянется, то кто будет виноват?», – ставит вопросы глава судейской комиссии.

Вот и «светит» будущим судьям АКС невесёлая, но очень реальная перспектива оказаться на растяжке между крайними оценками результатов их работы – «творит беззаконие» и «продался коррупционерам». Поэтому почти нет желающих оказаться в роли мишени.

Если же в попытке избежать критики антикоррупционные судьи вместо объективного рассмотрения дел займутся лишь штамповкой обвинительных приговоров, это станет провалом нового органа. И быстро похоронит все надежды, возлагаемые на этот суд.